Ласточкино гнездо - Валерия Вербинина (2019)

Впрочем, томик Блока она все же позаботилась убрать.

Глава 17

Нападение

Все будет аккуратно, как в аптеке.

Из фильма «Катька бумажный ранет» (1926)

– Секретничаете? – весело спросил Андрей после обмена приветствиями, но ответа ждать не стал. – Как тут мороженое? По такой жаре я не откажусь…

Они с Опалиным сели за столик костюмерши, а через пару минут к ним присоединились Вася и Лёка.

Собственно говоря, Вася хотел вернуться в гостиницу, но его спутница увидела Еремина в кафе и настояла на том, чтобы зайти.

– Значит, по-вашему, «Броненосец «Потемкин» – плохая фильма? – спросил Опалин у Андрея, продолжая, по-видимому, начатую ранее беседу.

– Тут шоколадное мороженое хорошее, – шепнула Валя Лёке, которая села с ней рядом. – Мне нравится.

– Он у тебя интервью берет? – поинтересовался Вася у актера. – Тогда там может быть только: «Фильма Сергея Эйзенштейна является самой гениальной картиной наших дней».

Все засмеялись.

– Любую другую точку зрения все равно напечатать не дадут, – добавил Вася. – Тогда зачем стараться?

– Мы просто разговариваем, – ответил Андрей.

– Так что насчет «Броненосца»? – спросил Опалин.

– Честно? – Актер усмехнулся. – Слабый сценарий, безграмотные надписи. Но, – он со значением поднял указательный палец, – технически придраться не к чему. Операторская работа. Монтаж! Красный флаг, в конце концов… Чтобы не оставить зрителя равнодушным, прибегли к самым сильным средствам. Расстрел детей и женщин – что может быть ужаснее? Это самый сильный кусок фильмы. Мало кто заметил, кстати, что актеры в эпизодах на лестнице плохие… Особенно хорошо это видно на крупных планах. Нет, сама фильма не халтура, – продолжал он, оживляясь, – но на самом деле это пустышка, которая прикрывается всякими техническими достижениями и… недозволенными приемами, вроде убийства детей. И зачем я все это тебе рассказал? – добавил Андрей совершенно другим тоном. – Ясно же, что если мне не нравится то, что обязано всем нравиться, я просто завистливая сволочь…

– Ты, Эндрю, контрреволюционный миллионер, – шутливо произнес Вася.

Лёка сразу же перестала улыбаться: ей показалось, что ее спутник переборщил с фамильярностью. Однако она недооценила быстроту реакции своего партнера по съемкам.

– Комиссар Харитонов, подите к черту, – не остался в долгу актер, после чего повернулся к ней и поглядел прямо в душу своими прозрачными зелеными глазами. Девушка замерла, как загипнотизированная. – Поражаюсь я, Лёка, как вы его терпите? Вокруг столько приличных людей, посмотрите хотя бы на Беляева.

– Не надо на меня смотреть, – тотчас отозвался фотограф, многозначительно улыбаясь Вале.

Она нахмурилась и отвела глаза.

– Ну тогда посмотрите на… – Андрей бросил взгляд на улицу и осекся. – Черт возьми! Это наш Кауфман? На извозчике, с охраной?

– Э… да, – пробормотала Лёка, разглядев на сиденье фигуру уполномоченного, стиснутого между Сандрыгайло и Будрейко.

На коленях Матвей Семенович держал довольно большой портфель, и выражение лица у него было такое, словно его везли на казнь – или к дантисту, способному без наркоза выдрать клиенту половину зубов.

– Ах да, сегодня же он получает деньги в банке, – спохватился Еремин. – Надеюсь, он не пропьет их до того, как выдаст нам все, что причитается, включая суточные… Официант!

– А сзади-то автомобиль угрозыска едет, – заметил Вася, разглядев черную машину, которая двигалась следом за дрожками Кауфмана. – Только броневика не хватает…

– Броненосца! – сострил Андрей и попросил принести ему две порции мороженого.

Сегодня он был оживленнее обычного и так и сыпал шутками. Вручив одно мороженое Лёке, а другое Вале, он принялся рассказывать полуприличный киношный анекдот, полный толстых намеков на реальные лица.