Мама напрокат - Слава Доронина (2020)

Я решил не игнорировать ее звонков и не откладывать наш разговор в долгий ящик. К тому же, если ее беременность действительно была настоящей, в чем я еще сомневался, а этот ребенок был моим, то впоследствии он мог стать донором для Ника. Иван говорил, что рано или поздно он все равно потребуется моему сыну, чтобы полностью излечиться от недуга, который у него появился. Да, было рано загадывать так далеко вперед, но я об этом думал. Потому что был и оставался реалистом.

– Что? Андрей… То есть я, по-твоему, родить должна только для того, чтобы спасти Ника? Жертвовать своим ребенком ради другого? Что за дикость?

Я закатил глаза.

Собственно, на что я рассчитывал? Эльвира никогда не будет относиться к Нику, как к своему ребенку. Даже сейчас ей было его не жаль.

– Жертва, Эльвира? Это возможность дать сразу обоим детям шанс...

Я вкратце рассказал ей о своем визите к Ивану, но не услышал ни одного слова поддержки в наш адрес с Ником.

– У моего ребенка и так есть шанс! Операция – это же опасность и риски…

Я с силой сжал аппарат. Казалось, еще чуть-чуть и он разлетится в щепки.

– С чего ты решил, что нужна трансплантация? У тебя есть связи, деньги, ты можешь купить все, что заблагорассудится. В том числе и донора. Найти его такая проблема?

Я терял терпение и мечтал уже закончить разговор. Если даже я не подходил на роль донора, то что было говорить про других людей? Сколько времени займут эти поиски? А я не мог сидеть сложа руки. Иван сказал, что каждый случай индивидуален, возможно, лечение Ника ограничится терапией и дорогостоящим препаратами. А возможно, что нет.

– Андрей, ты не был у меня ни разу с того дня, как привез и оставил в клинике, а сейчас говоришь о каком-то донорстве, тестах ДНК? Не спрашиваешь меня, как я себя чувствую, что со мной и ребенком? У меня, между прочим, до сих пор угроза прерывания беременности! Никаких ДНК тебе сейчас ни один врач делать не разрешит, это, во-первых, а во-вторых, какие прогнозы дают врачи Никиты? Ты перепроверял анализы? Может, они хотят деньги из тебя вытащить? Так заплати им, и, возможно, они скажут, что все с твоим сыном хорошо?

Я не понимал, почему слушал этот бред и не сбрасывал звонок. Не стоило вообще сегодня отвечать Эльвире.

– Ты обижена на меня, взвинчена, но и мне не в радость было узнать о таком серьезном заболевании сына. Иван не стал бы вытягивать из меня деньги. И ни один врач не стал бы, говоря о таких диагнозах. Ты начала сыпать обвинениями, что я не уделяю тебе внимания? А твое в чем заключалось? Похвастать новыми шмотками, которые купила на отдыхе за мои же деньги или обсудить детали грядущего отпуска? Давай, я перезвоню тебе на днях, или заеду, когда будет время? У меня нет сейчас ни сил, ни возможности объяснять тебе все, что я чувствую и думаю. Я уже не уверен, что ты и вовсе хоть что-нибудь поймешь.

Я завершил звонок, и закрыл глаза. Да, все мы в какой-то мере эгоисты, и я был не исключение. Ник был желанным ребенком, мы с Алиной ждали его появления так сильно, так трепетно, что я до сих пор помнил все эти ощущения, как сейчас. Эльвиру задевало мое отношение, что я не интересовался ее беременностью и не приезжал к ней эти дни? Но я был бессилен заставить испытывать себя то, что в данную минуту не чувствовал. Новость о болезни Ника все еще казалась мне плохим сном, кошмаром. Я бы многое отдал, чтобы оказаться в том моменте, когда все плохое останется позади.

Присев на стул, я вперился взглядом в окно и бросил телефон на стол. Услышав шаги сзади, обернулся и поглядел на Ангелину.

– Я тебя разбудил? Извини.

– Это звонила Эльвира, да? – тихо спросила она, а я кивнул в ответ.

– У тебя есть загранпаспорт?

– Есть, – Ангелина подошла и посмотрела на меня сверху вниз. Опустила руки мне на плечи и сжала их.