Иван Московский. Первые шаги - Михаил Ланцов (2019)

Добрались до Твери, где Ваня погостил у своего двоюродного брата. Передохнули пару дней. И двинулись дальше – в земли Новгорода.

Понимая, что отец сюда скорее всего не дойдет и ему нужно будет выкручиваться самостоятельно, княжич действовал очень обходительно и осторожно. Подходил весь такой красивый при параде. И предлагал городку откупиться частью монетой, частью продовольствием и фуражом. Причем суммы назначал вполне разумные. Не слишком мало, но и не слишком тяжело. То есть в самый раз. А учитывая, что войск у него имелось достаточно для взятия приступом тех небольших крепостей, предложение его находило понимание и всемерную горячую поддержку.

Так что сейчас, наблюдая за тем, как его бойцы спешно разбивали лагерь возле Руссы, княжич был доволен собой. Это был его первый самостоятельный поход. И пока обошлось без серьезных косяков.

Он смог добраться к месту назначения гораздо скорее ожидаемого срока. Ваня ведь не постеснялся поспрашивать у знающих людей, сколько ему придется провести на марше. И все местные оценивали темп продвижения пехоты очень низко. А значит что? Правильно. Он имел существенный выигрыш по времени, ибо злоумышленники наверняка были такого же мнения о скоростных качествах пехоты.

Но главное заключалось в том, что он сохранил войско. Прежде всего посредством непрерывной войны с антисанитарией[64]. Что было непросто, хотя он и насаждал нужные порядки еще по казармам. Да и в бесконечных грабежах рать свою не сточил. А ведь мог. Вокруг было столько соблазнов. Грабь – не хочу. Отчего кое-кто из ратников конных ворчал. Не привыкли они к такому подходу. Да – взяли денег, корма и фуража откупом. Но ведь могли взять и больше. Чего скромничать-то? Они, верно, и думать не думали о том, что по этим землям в случае чего придется спешно отступать. И разорять их да настраивать супротив себя – глупо. А Ваня – думал. Он вообще каждый шаг старался продумывать очень глобально, благо времени в этом неторопливом мире хватало.

Глава 4

1471 год, 28 июня, река Шелонь

Стояние под Руссой было обыденным и довольно скучным. Поставив лагерь и организовав охранение, Ваня позволил своим людям отдохнуть и привести себя в порядок. Все-таки вон какое расстояние пришлось отмахать, а тут под боком и вода, и лес. Так что помылись-постирались в спокойном режиме. Даже гербовые узоры подновили, прокрасив по трафарету после стирки.

Княжич же все это время пытался разгадать замысел противника. Сжигание посадов в Руссе вряд ли было совпадением. Очень уж своевременно. Особенно в связи с тем, что отец по просьбе Вани не афишировал цель, которую ему надлежало разграбить. Дескать, чтобы народец не разбежался да ценности не растащил. Более того, даже стали говаривать о других местах – в стороне от Руссы.

Конечно, наш герой допускал, что данный инцидент мог быть чистой случайностью. Но в свете выявленной им сложной интриги огульно отмахиваться от подозрений было бы глупостью высшей степени.

Отдохнув и приведя войско в порядок, Ваня решил двигаться дальше. Логика его была проста. Если заговорщики слили информацию новгородцам, то нужно идти туда, где его не ждут. А если нет, если все не так плохо, как ему кажется, то было бы неплохо добыть какой-нибудь славы воинской. Не после простоя же подле сгоревшего городка домой воротиться? Княжич прекрасно понимал, что назначение на самостоятельное командование войском в столь юном возрасте – жест высокого доверия[65]. И его нужно оправдать. Для него самого, конечно, это все было глупостью, но местные думали в других парадигмах.

И вот возле реки Шелони к северо-западу от Руссы войско княжича встретило неприятеля – новгородцев. Много неприятеля. Слишком много. Они стояли лагерем и явно кого-то ждали в полном спокойствии. То есть все выглядело словно место общего сбора. Вон несколько крупных стругов у берега с запасами продовольствия и фуража. И неделю, и две этому войску тут можно было спокойно провести.