Все закончится на нас - Колин Гувер (2020)

Они лежали на диване, одной рукой он держал ее за горло, а другой задирал платье. Мама пыталась отбиваться, а я застыла на месте. Она все умоляла его отпустить ее, и тогда он ударил прямо в лицо и приказал заткнуться. Мне никогда не забыть его слова: «Тебе хочется внимания? Сейчас я уделю тебе это твое долбаное внимание». Мама застыла и перестала сопротивляться. Я слышала, что она плачет. А потом она сказала: «Пожалуйста, веди себя тихо, Лили здесь».

Пожалуйста, веди себя тихо, дорогой, пока ты меня насилуешь.

Эллен, я не знаю, может ли человеческое сердце вместить столько ненависти. И я говорю не о моем отце, я говорю о себе.

Я прошла в кухню, открыла ящик, схватила самый большой нож, который смогла найти и… Не знаю, как это объяснить. Я как будто покинула свое тело. Я видела себя со стороны, видела, как я иду с ножом в руке через кухню, и я знала, что не собираюсь пустить его в ход. Но как раз перед тем, как я вышла из кухни, руки Атласа обхватили меня за талию и подхватили. Я выронила нож. Отец этого не слышал, но мать услышала. Мы встретились с ней глазами, когда Атлас нес меня обратно в мою спальню. Когда мы снова оказались в моей комнате, я принялась колотить его кулаками в грудь, пытаясь вырваться и побежать на помощь матери. Я плакала и делала все, чтобы убрать его с моего пути, но он не двинулся с места.

Атлас обнял меня и сказал:

– Лили, успокойся. – Он продолжал повторять это снова и снова и долго держал меня, пока я не смирилась с тем, что он никуда не уйдет. Он не собирался давать мне возможность схватиться за тот нож.

Он подошел к кровати, взял свою куртку и начал натягивать обувь.

– Мы идем к соседям, – сказал он. – Мы вызовем по-лицию.

Полиция.

В прошлом мама предупреждала меня, чтобы я не звонила в полицию. Она говорила, что это повредит карьере отца. Но, честно говоря, на его карьеру мне было наплевать. Мне было все равно, что он был мэром или что все, любившие его, не подозревали об ужасной стороне его жизни. Мне хотелось только одного: помочь матери, поэтому я натянула куртку и подошла к стенному шкафу за обувью. Когда я обернулась, Атлас смотрел на дверь моей спальни.

Она открывалась.

В комнату вошла мать, быстро закрыла за собой дверь и заперла ее. Я никогда не забуду, как она выглядела. Из разбитой губы текла кровь. Глаз уже начал заплывать, клок волос лежал на плече. Она посмотрела на Атласа, потом на меня.

Я даже не успела испугаться, что она застала парня у меня в комнате. Мне было все равно. Я беспокоилась только за нее. Я подошла к ней, схватила ее за руки и подвела к кровати. Я убрала волосы с ее плеча и со лба.

– Он пойдет и вызовет полицию, мама. Ты согласна?

Ее глаза расширились, и она затрясла головой.

– Нет, – сказала она и посмотрела на Атласа. – Нельзя. Нет.

Тот уже собирался вылезти в окно, но остановился и посмотрел на меня.

– Он пьян, Лили, – продолжала мать. – Он слышал, как захлопнулась твоя дверь, поэтому ушел в нашу спальню. Он больше не будет. Если вызвать полицию, станет только хуже, поверь мне. Просто дай ему проспаться, завтра все наладится.

Я покачала головой, от слез у меня щипало глаза.

– Мама, он пытался тебя изнасиловать!

Она опустила голову и поморщилась, когда я это сказала, потом снова покачала головой.

– Все не так, Лили. Мы женаты, а иногда брак – это всего лишь… Ты слишком молода, чтобы это понять.

На минуту в комнате стало совсем тихо, а потом я не выдержала:

– Черт побери, надеюсь, я никогда этого не пойму.

И тут мама заплакала. Она просто обхватила голову руками и зарыдала. Мне оставалось только обнять ее и плакать вместе с ней. Я никогда не видела ее такой расстроенной. И такой напуганной. И такой страдающей. Это разбило мне сердце, Эллен.

Это сломало меня.