Игра Подсказчика - Донато Карризи (2020)

Дождь перестал, платформа была пустынна. С поезда сошла одна Мила. Она огляделась: чтобы попасть на парковку, где она утром оставила «хендай», нужно было пройти по подземному переходу.

Перед ней – ступеньки, ведущие под землю. В пропасти мерцает желтоватый свет. Понять бы, есть ли опасность на самом деле. Воображение разыгралось, и она уже не знала, можно ли доверять себе.

Двери поезда закрылись за нею, состав отъехал. Выбор был очевиден: не хочешь ночевать на платформе, иди навстречу демону страха.

Мила спускалась медленно. Сойдя с последней ступеньки, огляделась вокруг. Справа начинался туннель длиной в сотню метров. Шел все время прямо, только в самом конце сворачивал.

Мила направилась туда, ускорив шаг.

Ботинки бухали по бетонному полу, будто молот по наковальне. Мила старалась не думать о том, что ждет ее в конце пути, но невольно предполагала худшее. Дойдя до поворота, остановилась, прислушалась. Свернула налево и разглядела в конце туннеля выход на парковку.

Выбравшись наружу, сразу увидела свою машину: все остальные разъехались.

Ночная промозглая сырость набросилась на нее, словно злобная фея, схватила за щеки, впилась зубами, не давая вывернуться. Мила направилась к машине: губы тряслись, глаза слезились, дыхание вырывалось изо рта облачками пара, быстро улетавшими прочь.

Она сунула руку в карман, вытащила ключи, естественно едва их не уронив. Открыла «хендай» с первой попытки, забралась в выстуженный салон, навевающий мысли о могиле.

Быстро захлопнула дверцу и тронулась с места.

Всю дорогу до дома Джейн она думала только об одном: обнять Алису. Наверное, это единственный способ согреться, иначе она замерзнет насмерть.

Этот холод – не извне, а изнутри. Дыхание мертвых.

Говорили, будто у полицейских, которые занимались убийствами, вскоре начинало пахнуть изо рта. Мила годами вдыхала этот гнилостный запах, оставленный смертью. До сих пор ощущала во рту горький привкус: не так-то легко от него избавиться.

Еще и поэтому она не целовала дочь. Боялась, что та заметит.

Несмотря на все предвкушения, увидев Алису, она не бросилась обнимать ее, чтобы согреться. Да и дочка вряд ли этого от нее ожидала.

– Я сегодня говорила по телефону с дядей Саймоном, – сонно пробормотала малышка, едва увидев мать в дверях особнячка, в котором обитали Джейн и ее родители.

Она не спросила маму, где та была целый день и почему задержалась. Но уж такая она была, Алиса. На девочке была та же одежда, в которой она ходила в школу, и мать подруги не ложилась, дожидаясь приезда Милы. Женщина явно была недовольна, заметила бывшая сотрудница Лимба. Но из любезности старалась это скрыть.

– Едем домой? – спросила Алиса.

– Конечно, – ответила Мила: куда же еще ехать в такой час?

Она, пока ехала от станции, волновалась, но в конце концов ничего не случилось. Никаких подозрительных встреч, никаких машин, едущих следом. Но мысль о том, что незнакомец с татуировкой из бара и пропахший духами альбинос служили для нее посланием, не оставляла Милу.

Она устроила Алису на заднем сиденье и пристегнула ремень, в уверенности, что девочка заснет на первом же километре. Потом села за руль.

Как и предполагалось, дочка почти сразу провалилась в сон: прислонившись к окошку, запрокинула голову, разинула рот, и рыжие локоны упали на лоб.

Мила устала, но адреналин, накопленный за день, прогонял сон. Она перебегала взглядом с дороги, простиравшейся впереди, на зеркальце заднего вида, чтобы не упустить какой-либо перемены.

Где-то позади, в отдалении, сверкнула молния, на миг озарив деревья и горы. Так Мила и заметила мотоцикл, ехавший за ней с незажженными фарами.

Худшие предчувствия сбывались. Воображение тут ни при чем. Все вполне реально.