Запомни меня навсегда - Сабин Дюран (2018)

На студии полно сплетников, сующих нос не в свое дело: в конце коридора вязальщица – девица-панк из Словакии, парень моих лет, который фотошопит уродских лошадей, несущихся по волнам, пара трафаретных печатников, скульпторша. Во время обеда они слетаются в кухоньку и давятся лапшой быстрого приготовления. Хотели и меня затащить, поэтому постоянно приходится держать дверь на запоре. Включаю в плеере белый шум. По большей части никто и не знает, что я у себя.

Готовить Лиззи не умеет. Учу, как надо это делать по моему. Шаг за шагом веду ее к правильному питанию. При виде ее холодильника меня буквально выворачивает наизнанку – овощи в ящиках все вперемешку, морковь грязная, куча просроченных продуктов. Банка маринованных огурцов стоит чуть ли не со времен коронации! И за собой Лиззи особо не следит, она та еще неряха. Учу ее не покладая рук.

Однако все это не так уж и важно. В ее объятиях я закрываю глаза и чувствую себя почти счастливым. Счастье так близко, что я вот-вот до него дотянусь. Много лет мне не было так спокойно. Напряжение практически спало. Резко снизил дозу, время от времени принимаю по половине таблетки, чтобы унять дрожь в коленях.

Никогда не думал, что рядом со мной будет такая женщина, как Лиззи. Вот значит, каково быть нормальным. Если так, то я не возражаю. Главное, что она не нагоняет на меня скуку.

С ней я чувствую себя в безопасности, она меня ценит и видит во мне только хорошее. Она никогда меня не предаст! На днях я сказал: «Только ты и я». Это слова из песни Джо Джексона. Она взяла меня за подбородок, посмотрела в глаза и закончила цитату: «Только ты и я против целого мира».

В городе лето. Высоко в синем небе пронзительно кричат стрижи. Над распустившимися розами кружат пчелы. Жаловаться не на что. Сижу в шезлонге посреди лужайки, рядом стакан превосходного «Гленгойла». (Надеюсь, чертова собака его не перевернет.) Лиззи копается в саду. Мне это даже нравится. Напоминает о матери, та тоже вечно возилась в земле. Лиззи высаживает цветы, купленные вчера в местном питомнике. Я думал, это будет скучно, однако меня неожиданно тронуло ее усердие и то, как она тщательно отбирала рассаду. В горшки решила посадить ярко-розовую герань, вдоль дорожек – цветущие белым декоративные растения. Вернувшись домой, мы занялись сексом. «Никак мною не насытишься?» – спросил я. Лиззи даже не обиделась. «Никак!» – воскликнула она и навалилась на меня сверху своим мягким голым телом.

Она пополнела, грудь и бедра налились, вокруг талии появился небольшой валик. Замужество пошло ей на пользу. Складка у губ уменьшилась – ведь ей уже не приходится ухаживать за матерью каждый день. Научил ее давать отпор сестре и не бросаться сломя голову на помощь, когда новорожденного нужно купать или когда Пегги хочется прилечь. Лиззи идет новая стрижка, если можно так выразиться. Обкорнал ее покороче, чтобы не жевала концы прядей. «Ты мог бы на этом зарабатывать, – заявила она. – Если захочешь найти прилич… ну, то есть другую работу». (Я решил не заострять на этом внимания.) Красится она ужасно, даже после тех денег, что мы выложили за косметику от Бобби Брауна. Сегодня она постаралась и накрасила губы красной помадой, которую выбрал я. Так и хочется их облизать!

Кричу, чтобы надела перчатки, весь маникюр испортит! Села на корточки и объявила: «Я же говорю, что мой маникюр – пустая трата времени! Я, конечно, ценю твою заботу. Ты добрый, очень добрый!» Подошла ко мне и хотела поцеловать, а я отстранился и сказал, что не люблю грязных рук. Она снова рассмеялась и заявила, что мне придется подождать, пока она не закончит, потому что сейчас их мыть бесполезно.

Господи, да ее ничем не обидишь! Я знаю, что в людях она видит только хорошее, однако никак не ожидал, что она увидит его и во мне. Лиззи влияет на меня благотворно. Вот я это и признал! Оказывается, мне нужно было лишь встретить правильного человека, и все само по себе наладилось.

Я так разнежился, что того и гляди усну.