Запомни меня навсегда - Сабин Дюран (2018)

– Вот так! – говорю я. – Вроде достаточно горячая.

Онни снова молчит и раздевается. Грязная и мокрая насквозь туфелька ударяется о ванну. Девочка тяжело дышит.

– Полотенца возле двери, – сообщаю я и встаю. – Если что – я внизу.

Закрыв дверь, прислоняюсь к ней спиной. Она всего лишь ребенок, повторяю я себе. Об этом нельзя забывать!

В кухне звонит мой мобильник. Едва успеваю взять трубку.

– Это Виктория Мерфи, – звучит голос.

Я начинаю здороваться, она перебивает:

– Вы звонили? Понятия не имею, чем я могу вам помочь. – Голос напряженный, будто она говорит сквозь зубы. Вряд ли она меня помнит.

Я напоминаю, что я жена друга ее юности, Зака Хопкинса, та самая, которая задержала их с ланчем на прошлой неделе. Потом пускаюсь в объяснения. Ко мне приехала Онни. Теперь с ней все в порядке, хотя на некоторое время девочка исчезла, поэтому я запаниковала и мне очень жаль, что я напрасно ее потревожила…

Виктория молча слушает мою сбивчивую речь, просит повторить. Да, Зак дал Онни наш адрес, и она приехала ко мне в Лондон. Да, она ушла примерно на час, потом вернулась.

– Выражайтесь яснее: она у вас или нет?

Виктория напоминает мне нашу учительницу физики Джойс Поплин – на игровой площадке воплощение строгости, зато на уроке сама доброта. Слишком четкий ход мыслей, чтобы отвлекаться на любезности.

– Онни у меня.

– Значит, сейчас она у вас в доме? – отрывисто бросает Виктория.

Я поясняю, что она вымокла и сидит в горячей ванне. Собираюсь предложить ей приехать и забрать дочь, она снова меня перебивает. Громко и нараспев Виктория начинает ругать Онни: какая она бесцеремонная, какая она неисправимая, и деньгами-то их попрекает, и никогда не слушается, а они с мужем столько для нее сделали, в какие только чертовы школы не устраивали, и лекарства-то она наверняка взять забыла, и с врачами ведет себя отвратительно…

– Она славная девочка! – Неожиданно для себя я пытаюсь защитить ее от имени всех восемнадцатилетних девушек, которые провалили экзамены и обманули надежды амбициозных матерей.

– Мне нужно с ней поговорить! – твердо заявляет Виктория. – Передайте ей трубку.

Дверь ванной закрыта, я тихо стучу, прижав телефон к плечу, чтобы ничего не было слышно.

– Онни, – шепотом зову я.

– Входите.

Окно распахнуто. Сквозняк. На подоконнике блестят капли дождя, на полу лужи. Дерево склоняется прямо в комнату.

Я думала, что Онни уже вылезла и завернулась в полотенце или даже оделась. Однако одежда лежит на полу кучкой. Зак складывал свои вещи точно так же. Она все еще в ванне, худенькое тело кажется совсем белым. Наверное, никак не может согреться – руки прижаты к телу, кисти спрятаны под покрытыми пятнышками ногами.

– Твоя мама, – говорю я и протягиваю телефон.

Вода выплескивается из ванны. Онни качает головой:

– Да ну ее!

– Так нельзя! – говорю я одними губами.

Она пристально смотрит на меня, злобно морщит нос и тянется к трубке. На пол летят тучи брызг. Я быстро отворачиваюсь, успев заметить на запястьях багровые шрамы.

Зак

Сентябрь 2010

Начался новый учебный год, и я хочу, чтобы она бросила работу. Летом все было идеально. Мы прекрасно проводили время. Вкусная еда. Сад. Секс. Это и есть секрет счастья. Почему никто не напишет об этом в самоучителе «Как стать счастливым»?

Лиззи утверждает, что любит свою работу, потому что та дает ей общение с разными людьми – школьниками, родителями, учителями. Вряд ли это нормально. Ей должно вполне хватать меня. Пытаюсь это объяснить. Она без умолку болтает про новых учеников: какие, видите ли, они милые в форме, которая им велика, как они гордятся своими дневниками и пеналами. Разве они понимают ее так, как я? Ничуть. Скоро будут отсиживаться в библиотеке со своими телефонами да обжираться конфетами. Знают, что она их не выдаст. Они ее просто используют, злоупотребляют ее добротой.