В темном-темном лесу - Рут Уэйр (2016)

Я боялась этого момента. С начала игры рылась в своем прошлом сквозь туман от шампанского, текилы и рома, пытаясь нащупать хоть что-то подходящее. Чего я «никогда не»? Мысли упрямо возвращались к Джеймсу, ко всему тому, что я не сказала и не сделала. Я закрыла глаза, и мир вокруг меня заходил ходуном.

Одно дело играть в подобные игры с хорошими друзьями, которые и так все о тебе знают, и совсем другое – вот так, в странной компании незнакомых людей и старых приятелей. Я никогда не… Господи, что сказать-то?!

Я не выяснила, почему он так поступил со мной.

Я не смогла простить его.

Я не смогла его забыть.

– Ли-и… – пропела Клэр. – Соображай скорее, не заставляй меня выставить тебя в глупом виде, когда очередь дойдет до меня.

Текила и кокаин оставили во рту отвратительное послевкусие. Ошибаться было нельзя – еще одна стопка, и меня стошнит.

Я никогда не знала его по-настоящему.

Как он мог связать свою жизнь с Клэр?

– Я никогда не делала татуировку, – выпалила я.

Это был беспроигрышный вариант, Том упоминал, что у него одна есть.

– Черт… – простонал Том и выпил.

– Нет, так просто не отделаешься! – смеясь, воскликнула Фло. – Демонстрацию, пожалуйста!

Том со вздохом расстегнул рубашку, открыв одну сторону загорелой накачанной груди, повернулся спиной. Приспустив одно плечо, он показал нам рисунок на лопатке: пронзенное стрелой сердце и надпись «Не глупышка».

– Вот, пожалуйста. – Он начал застегивать пуговицы. – Теперь вы давайте. Уж тут-то я точно не один.

Нина молча приподняла одну брючину. На лодыжке у нее была изображена маленькая птичка на проводе.

– Это кто? – Фло наклонилась, чтобы рассмот-реть поближе. – Дрозд?

– Сокол, – коротко ответила Нина и, не вдаваясь в подробности, просто опустила джинсы и выпила свою текилу.

– Ну а у тебя?

Фло покачала головой.

– Нет, я трусишка. А вот у Клэр есть.

Клэр заулыбалась и не без усилий подняла себя с дивана. Повернувшись к нам спиной, она задрала серебристый топ, поблескивающий, как рыбья чешуя. Из-под края джинсов к тонкой талии расходились в стороны две кельтские плетенки.

– О, и ты себе набила «рога из жопы»! – расхохоталась Нина.

– Ошибка молодости, – призналась Клэр с оттенком печали. – В двадцать два года в Брайтоне по пьяни.

– Когда постареешь, будет смотреться роскошно, – утешила ее Нина. – И в доме престарелых медбрат уж точно не промажет, когда будет подтирать тебе задницу.

– Да, бедняге хоть будет на что полюбоваться! – Клэр со смехом завалилась обратно на диван и осушила стопку. – Ну, Мелз, а у тебя?

Но Мелани пропала – улизнула в коридор с телефоном, судя по тянущемуся за дверь проводу и доносящемуся оттуда тихому голосу, выдающему кому-то ценные указания: «Дай ему бутылочку. Уже? Он съел? А сколько съел?»

– Короче, все, человек за бортом, мы ее потеряли, – сказала Нина решительно. – Моя очередь. Я никогда… хм… – Она посмотрела на Клэр, потом на меня, и на лице у нее появилось выражение, от которого у меня засосало под ложечкой. – Я никогда не спала с Джеймсом Купером.

Когда Нина пьяна, она бывает редкой сукой.

По комнате прокатился неуверенный смешок. Клэр пожала плечами и выпила.

И они с Ниной обе посмотрели на меня. Две пары глаз – васильковые и кофейно-карие. Наступила полная тишина – лишь Флоренс Уэлч из динамиков пела нам о том, что ее парень сколачивает гробы.

– Пошла ты, Нина.

Дрожащей рукой я схватила стопку, выпила и зашагала прочь. Щеки у меня горели, я чувствовала, что напилась по полной программе.

– С утра можешь дать ему половинку банана, – говорила Мелани. – Только если будешь давать виноград, обязательно режь на половинки или засунь в эту штуковину с сеточкой…

Я быстро прошла мимо нее к лестнице. Вслед мне несся встревоженный голос Фло: «Что случилось? Чего это она?»