— начал рассказ мужчина. — Есть предположение, основанное, правда, на легендах и преданиях, что тот, кто сможет заполучить их все, станет равен Богам. Отсюда, наверное, и бытующее мнение о божественном происхождении артефактов. Сто пятьдесят лет назад случилась эпидемия легочной плесени, которая собрала небывалую жатву. Лекарство удалось получить далеко не сразу, а вот магия исцеляла хворь без труда. Только магов-целителей на всех не хватало.

И тогда один пространственный маг, семья которого, да и вся родная деревня, подверглась заражению и буквально на глазах вымирала, пошел на отчаянный шаг. Он не обладал даже зачатками целительского дара, но решил, что собранные артефакты Власти непременно это исправят. Он был из Сидрии, Владыке которого принадлежал Обруч, получить его не составило труда, цель исключительно благородная — спасти народ от эпидемии, и Обруч откликнулся. С Владыкой маг был знаком, Обруч его принял, а дальше даже расстояние не играет роли. Да только настоящего дара исцеления у него по-прежнему не появилось, как я говорил, эти артефакты зависимы от магии. Он смог немного подлечивать, остановить течение болезни в своей деревне, но исцелить полностью не получилось.

Следующим стал Ошейник. Артефакты тянут силу из носителя, который не является их законным владельцем, так что пространственный маг-благодетель вынужден был торопиться, и весть о пропаже Обруча не успела распространиться. Надо ли говорить, что когда он переместился к Ошейнику, то и эта регалия откликнулась на отчаянный призыв? Если честно, я не знаю свойств других артефактов, они держатся в строжайшем секрете. Даже в бумагах, которые я тебе передал, нет ничего ценного. Информацию о регалиях передают исключительно из уст в уста доверенным или наследникам. Но Обруч и Ошейник сменили основного владельца на временного.

Но и этого оказалось мало. Есть версия, что из-за мощи двух артефактов, помноженной на навязчивую идею спасения мира, и постоянное использование накопителей, так как резерв мага пустел на глазах, он просто сошел с ума. Но Перстень с левой руки ему, когда тот перенесся во дворец Файкура, не дался. Тогда этот спаситель решил, исключительно во имя благой цели, заполучить Перстень силой. На его стороне было два мощнейших артефакта, которым ничего не оставалось, как подчиняться воле носителя. Началась бойня. Говорят, стены и полы дворца окрасились алым, погибло несколько сотен менаров, большинство из которых — маги, откликнувшиеся на зов своего Владыки. Именно с тех пор Файкур пришел в упадок, численность его магов в тот день была минимум уполовинена, и погибли сильнейшие. Владыка сам, лично, снял Перстень и отдал в руки пространственника, поняв, что дальнейшее сопротивление погубит последних магов.

Но Владыка Файкура успел воспользоваться силой Перстня, которая, надо отметить, уже подходила к концу, и послать ментальное сообщение (спасибо судьбе, он был ментальным магом) двум оставшимся владельцам артефактов: моему деду и своему дальнему родственнику, носителю правого Перстня.

И знаешь, я совсем не уверен, что мой дед и Владыка Вернриара справились с обезумевшим пространственным магом, если бы тот уже заметно не исчерпал заложенную силу полученных артефактов, и если бы его сознание не начало в конец разрушаться под действием еще и третьего. Они смогли его обезвредить, не без труда, хочу заметить. Отец рассказывал, что после того боя дед сдавал на глазах. Собственно, прожил он после этого неполные три года, а Владыка Вернриара и того меньше. Но двум Владыкам хватило мудрости не экспериментировать, не развязывать новую войну, пытаясь присвоить артефакты, а отдать их законным владельцам. Возможно, вид обезумевшего мага так на них повлиял, но я рад, что хоть в этом они поступили правильно.