Дорога соли - Джейн Джонсон (2012)

Мариата не стала продолжать этот разговор, но слова Нофы ее не убедили. Азелуан уже не молод, но крепок, как дерево акации. Годы и жизненный опыт сделали из него настоящего мужчину, да и характер такой, что ему все нипочем. Нет, она подозревала, что отсутствие Амастана никак не связано с Азелуаном. Он, наверное, передумал жениться, у него, как говорят, кишка оказалась тонка. А вдруг, того хуже, с ним случилось какое-нибудь несчастье? Упал с верблюда в скалистом ущелье, лежит там и из его ушей и носа сочится кровь? Или на него напали разбойники и убили? Или… Нет, это совсем невыносимо представить: он лежит сейчас в объятиях другой женщины где-нибудь в чужом селении. Мариата понимала, что эти мысли нелепы, но поделать с собой ничего не могла. Она не спала, не справлялась с самой простой работой, все у нее валилось из рук. Девушка пристально глядела в воду, принесенную в ведрах с реки, называла его имя, но не получала никакого ответа. По ночам она мысленно обшаривала все караванные тропы пустыни, но тщетно, в часы бессонницы бродила по селению под молчаливым звездным небом. Козы, почуяв ее присутствие, блеяли, надеясь, что Мариата пораньше выпустит их на пастбище или покормит. Однажды ночью, когда в небе ярко сиял месяц, тонкий, как кривой кинжал, она бросила вызов джиннам, которые могли подстерегать ее повсюду, и поднялась на холм, расположенный к западу от селения. Две его вершины странной формы назывались Орел и Заяц. Девушка стала осматривать окрестности, ища хоть какой-то знак, говорящий о возвращении Амастана. Она не очень-то надеялась увидеть его, но ведь всегда лучше что-то делать, чем сидеть сложа руки. Ее саму бодрил этот смелый поступок. Теперь весь мир погрузился в сон, а Мариата ушла далеко за пределы селения, не обращая внимания на то, что повсюду кишели духи из воинства Кель-Асуфа. Она заметила фигуры двух всадников, молча приближающихся к седловине, и была так поражена, что даже почти не испугалась.

Восседая на спинах верблюдов, всадники вели за собой еще двух животных, нагруженных тюками. Лица их были плотно закрыты, оставались только щелки для глаз, за спинами торчали стволы винтовок. Девушка пристально вглядывалась в эти фигуры. Похожа ли передняя на Амастана? На таком расстоянии определить невозможно. А кто второй, Базу или Азелуан? Или это разбойники, которые собираются напасть и ограбить селение? Но кем бы ни были эти люди, через минуту они окажутся совсем рядом. Надо немедленно спуститься с холма, бежать назад в селение и поднять тревогу. Но тут ее охватило страшное любопытство, кроме того, она поняла, что не сможет вот так просто повернуться и уйти — разве что полететь, как сова. Тогда Мариата потихоньку забралась в холодную, узкую, мрачную расщелину между двумя высокими скалами и притаилась в прохладной темноте. Она так плотно прижалась грудью к скале, что слышала, как ее сердце бьется, словно птичка, угодившая в клетку.

Когда всадники поднялись на самый верх седловины, она сразу узнала первое животное. Это был уродливый пегий мавританский верблюд, принадлежащий Базу аг Акли. За ним вышагивал второй, крупный, бледного окраса. Мариате показалось, что он очень похож на Таорка, верблюда Азелуана. Значит, Базу и Азелуан. Она так была разочарована, что у нее на глаза навернулись слезы. Где же Амастан?

Вот кто-то что-то сказал, и Мариата узнала голос Азелуана, старого хитрого вожака караванов. Всадники остановились, заставили своих верблюдов опуститься на колени и спешились. Потом они начали разгружать животных, и только теперь она поняла, что третий верблюд привез совсем не тюки. На его спине лежал человек. Он был мертв либо тяжело ранен. Из груди девушки вырвался сдавленный вой, но мужчины были заняты разговором и ничего не услышали. Человек, лежащий на спине верблюда, пошевелился и поднял голову. Даже на таком расстоянии, несмотря на ночь, Мариата сразу узнала Амастана. Она уже хотела выскочить из своего укрытия, как вдруг услышала его голос.