Дорога соли - Джейн Джонсон (2012)

Остановились мы только ночью. Я дремала, неловко прислонившись головой к окну, а когда очнулась и протерла глаза, было уже совсем темно, и несколько ярко пылающих костров только подчеркивали мрак. Этот лагерь был совсем не похож на тот, что мы покинули утром. Ко мне с радостным лаем подбежали собаки, всюду виднелись люди, бегали дети, которые почему-то не спали в этот, судя по всему, поздний час. Я с любопытством отметила тот факт, что тут были и женщины, хотя они и держались поодаль. Слышалось жалобное блеяние козлят, зовущих своих мам, от которых их отделили, чтобы сохранить молоко. Понятия не имею, откуда я это знала, но знала так твердо, что по спине у меня побежали мурашки.

Охранники Феннека проводили меня в палатку, стоящую в сторонке, у входа обменялись приветствиями с ее обитателями, только потом отступили в сторону и впустили меня внутрь. Залезла я туда чуть ли не на четвереньках — не самый достойный способ знакомиться с женщинами из племени туарегов, с которыми я имела удовольствие встретиться в первый раз в жизни. Они с любопытством разглядывали мою странную внешность, как, впрочем, и я их. К внешнему виду женщин в Тафрауте, с ног до головы закутанных в черное, застенчиво прячущих лица от посторонних и всегда избегавших моего взгляда, я уже привыкла. Но эти разглядывали меня с откровенным интересом. Когда я ответила им тем же, они заулыбались и что-то залопотали, звеня раскачивающимися украшениями, в которых отражалось пламя свечей. Три женщины сидели в ряд, прямо как на какой-нибудь средневековой картинке, изображающей три возраста человека: поразительно привлекательную юность, цветущую зрелость и старость. Нос у здешней старухи оказался таким же крючковатым, как у гигантских орлов.

«Интересно, родственницы они или нет, — думала я. — Ведь держатся вместе столь непринужденно. Любопытно, что они думают обо мне, когда я стою тут перед ними в помятой и, разумеется, грязной хлопчатобумажной рубахе, фирменных джинсах и дорогих сандалиях, со швейцарскими часами фирмы „Лонжин“ на руке и настолько скромными серьгами, что их почти не видно».

Их серьги были поистине огромными и весьма выразительными. Такие большие куски серебра четкой геометрической формы вроде бы и носить-то неудобно. Тем не менее эти женщины держались так, словно эти штуковины весили не больше пера. Все три, конечно, были увешаны амулетами, не менее дюжины на каждой, кстати, очень похожими на мой. Они были пришпилены к темным платьям, ярким вышитым блузкам, изысканным платкам и шалям, как и у меня, висели на шее на шнурке или плетеном ремешке.