Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

— Потрясающая свежая и сочная рыба под солью… Равиоли с сибасом и морепродуктами… Паста с грибами, приготовленная в чашке из пармезана… Маринованные анчоусы… А также прекрасное белое вино из винограда верментино, вы же наверняка слышали о виноградниках Чинкве-Терре?!

— Уже захлёбываюсь собственной слюной, — пошутил Макс.

— Может быть, хотите зайти внутрь? На улице достаточно свежо.

— Нет, спасибо, посижу здесь, на террасе… уж больно виды открываются красивые.

Парнишка расплылся в довольной и гордой улыбке.

— Да, лучше Портофино нет места на земле! — простодушно заявил он и тут же испарился, чтобы прислать к Максу официанта.

Еда и в самом деле оказалась божественной, а ценник, как и предупреждала Настя, реально конским, но никто не посмел бы сказать, что тающие во рту кушанья того не стоили. В конце трапезы к Максу даже вышел сам хозяин ресторана, чтобы лично справиться, понравились ли ему заказанные блюда.

— Спасибо, всё было великолепно, — честно ответил Макс.

— Синьор — музыкант? — полюбопытствовал хозяин, покосившись на футляр с виолончелью. Макс кивнул, а пожилой итальянец, неожиданно оказавшийся меломаном, страшно обрадовался:

— О, это прекрасно, прекрасно! То-то мне ваше лицо сразу показалось знакомым. Виолончель… инструмент с самым чувственным и волнующим звуком. В ней столько скрытого огня и страсти, ведь правда?

Он вежливо спросил разрешения, чтобы присесть к Максу за столик, и они ещё некоторое время душевно болтали о музыке, а затем Макс, наконец, рискнул поинтересоваться о том главном, что привело его в Портофино. И снова — удача! Складывалось ощущение, что с того самого момента, как он прочёл заметку о мастер-классах Милоша Ионеску, проведённых для юного скрипача, мироздание крепко взяло его за руку и уверенно повело навстречу отцу — указывая дорогу и посылая многочисленные подсказки.

— Да, я знаю его виллу, синьор, её не видно ни отсюда, ни с воды, она прячется в зелени одного из холмов… Я сейчас набросаю вам схему, как туда удобнее и быстрее добраться. Только вот… не уверен, что синьор Ионеску будет рад незваному гостю, — счёл своим долгом добавить хозяин. — Он не особо любит общаться с внешним миром… В прошлом году приезжали телевизионщики, хотели снять передачу в связи с его юбилеем… да только он им даже ворота не открыл, так и мариновал за забором. Сказал, что не нуждается ни в какой передаче о собственной персоне, а его музыку можно послушать в записях, на пластинках и дисках.

Макс невольно поёжился. Да, судя по всему, его папочка — тот ещё фрукт…

— А я вам вот что скажу, — наклонившись к Максу, итальянец заговорщически подмигнул. — Если человек так принципиально оберегает свою частную жизнь и не хочет давать интервью… Значит, ему есть, что скрывать, а?..

___________________________

*Buon giorno, signor! — Добрый день, мистер! (ит.)

Виллу Макс действительно обнаружил довольно скоро — дошёл по схеме минут за двадцать, да и то лишь потому, что трудновато было подниматься наверх по узкой тропинке с тяжёлым чемоданом и виолончелью. Налегке бы он справился гораздо быстрее.

Дом оказался окружён высоким забором, неприступным и неприветливым даже с виду. Над глухими воротами Макс заметил камеру видеонаблюдения, на всякий случай как можно доброжелательнее в неё улыбнулся и, больше не мешкая ни секунды, нажал на кнопку звонка.

Ему долго, очень долго не открывали. За забором было тихо, так что он понятия не имел — дома ли Милош, в принципе? Может быть, отправился на прогулку или по делам…

Наконец, вдали послышался собачий лай, который приближался с каждой секундой, а затем лязгнули засовы, и массивная тяжелая створка ворот чуть приоткрылась.

Меньше всего на свете Макс ожидал сейчас увидеть то, что увидел.