Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

— Что? Какой ещё сын? Ты о чём?

— Максим Ионеску, — пожилой скрипач простёр руку в сторону Макса несколько театральным жестом. — Как говорится, плоть от плоти, кровь от крови моей.

— А ты… его отец? — глупо переспросила она, переводя взгляд с дяди на Макса и обратно. — Но как такое возможно? Ты же никогда не был женат.

Милош закатил глаза.

— Господи, мне иногда кажется, что тебе не девятнадцать лет, а всего лишь девять. Никогда раньше не приходилось слышать о том, что дети могут рождаться и вне брака?

— А… — Лучана захлопнула рот, уставившись на Макса во все глаза. Он неуверенно улыбнулся ей в ответ.

— Так значит, вы… мой кузен?

— Получается, так, — Макс развёл руками, точно сам удивлялся такому обстоятельству.

То, что произошло дальше, заставило его онеметь на пару мгновений — коротко и радостно взвизгнув, Лучана прыгнула, как кошка, и повисла у него на шее. Вот так, сразу, безоговорочно приняв на веру информацию об этом неожиданном родстве, она заодно моментально и безусловно приняла его своим братом — готовая искренне полюбить в ту же секунду, в которую узнала о его существовании.

Макс смутился так, что покраснел до корней волос, однако осторожно и нерешительно приобнял её в ответ, стараясь при этом не встречаться взглядом с отцом. Наконец, Лучана отстранилась. Глаза её сияли. Впрочем, восторг тут же сменился сердитым выражением, когда она повернулась к Милошу.

— Дядя! — гневно вопросила Лучана. — Куда это ты выпроваживаешь собственного ребёнка на ночь глядя?

— Да я, в общем-то, уже сказал всё, что хотел, — запротестовал двадцатипятилетний “ребёнок”, умирая от неловкости. — Мне и в самом деле пора.

— Пора куда? — сестричка упёрла руки в бока и возмущённо уставилась на него. — Когда у вас самолёт в Россию?

— Ну… так-то, послезавтра. Но я…

— В каком отеле вы остановились? — перебила она.

— Ни в каком. Я сегодня же возвращаюсь в Геную… Что мне делать в Портофино?

— Слышать этого не желаю! — она рассерженно помахала указательным пальцем у него перед носом. — Вы мой кузен, с ума сойти… Разве я могу вас отпустить вот так, сразу? И потом, побывать в Портофино и не погулять по нему — это просто преступление, так и знайте!

— Но, Лучана… не стоит задерживать молодого человека, у него могут быть свои дела… — возразил было Милош. Племянница повернулась к нему и сердито затараторила что-то по-итальянски, то и дело сбиваясь на румынский. Он ответил ей не менее гневной тирадой… Макс готов был провалиться сквозь пол.

— Всё, хватит! — прервала девушка жаркую дискуссию и решительно схватила Макса за руку. — Пойдёмте со мной, Максим, я приготовлю для вас одну из спален на втором этаже. Где ваш чемодан? Нужно его забрать. И не протестуйте! А твоё мнение меня не интересует, дядя, — обернувшись, отчеканила она, яростно сверкая глазами. — У меня нашёлся брат! И я хочу поближе с ним познакомиться.

Разумеется, все протесты Макса и попытки по-тихому смыться не увенчались успехом — Лучана прямо-таки кипела от праведного негодования при мысли о том, что Милош фактически выпроводил из дома собственного сына. Девушка немедленно начала “причинять добро”, окружив кузена родственной заботой вкупе со сшибающим с ног национальным гостеприимством, чтобы хоть как-то искупить вину за дядино поведение. Она скорее легла бы костьми прямо на пороге, чем позволила бы Максу покинуть виллу.

Комната, которую Лучана самовольно ему определила, оказалась чудесной. Светлая спальня с собственной душевой, просторная кровать, балкон с шикарным панорамным видом на море и возвышающиеся вдали горы…

— Располагайтесь, Максим, — радушно предложила кузина. — А потом жду вас внизу. Кофе-то вы так и не выпили!

— Зови меня просто Макс, — предложил он, — раз уж мы родственники… Максим — это как-то слишком официально.