Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

От набережной к Неве спускались две крутые лестницы, облицованные гранитом: из окон музыкальной школы на них открывалась роскошная панорама. Максим и не представлял тогда, что на целых восемь лет этот вид станет для него практически родным…

Разумеется, его приняли. В школе в те голодные нищие годы был катастрофический недобор, и преподаватели радовались каждому энтузиасту, добровольно решившему посвятить себя музыке. А уж если этот чудак оказывался ещё и талантливым, они готовы были руки ему целовать.

Однако всё пошло немного не так, как запланировала мама. Она-то хотела, чтобы Максим играл на скрипке, как и его мифический полупризрачный отец, но кто-то из преподавателей, прослушав мальчишку, посоветовал отдать его на виолончель: дескать, у парня длинные руки и прекрасная растяжка, есть все задатки. Мама засомневалась поначалу, но Максим уже и сам загорелся этой идеей: пиликанье на скрипочке казалось ему чем-то унизительным, девчоночьим, слишком уж слащавым, а виолончель — инструмент солидный, да и звучит, на его слух, не в пример красивее. Завидев оживлённый блеск в глазах своего мальчика, мама сдалась и махнула рукой: ну, пусть будет виолончель… И участь Максима была решена.

Позже всем стало ясно, что играть на виолончели — главное и единственно возможное для Максима занятие. А он и сам не заметил, не понял, в какой момент и когда это случилось, точно само собой произошло: он навеки неизлечимо заболел сценой… “Музыка — моя единственная любовь, виолончель — моя самая верная возлюбленная, которая никогда не обманет”, - отшучивался он позже в многочисленных интервью в ответ на вопросы о личной жизни, очаровательно улыбаясь. О, он стал настоящим профессионалом не только в игре на виолончели, но и в искусстве лицедейства: сделай глаза поискреннее, улыбнись пошире и смело ври, что только пожелаешь…

Занятия начались одновременно с учёбой в обычной, среднеобразовательной школе — то есть, первого сентября. Отныне четыре дня в неделю у Максима, хочешь или не хочешь, были посвящены музыкалке. Интереснейшие индивидуальные занятия с педагогом по специальности и скучнейшие групповые: сольфеджио, музыкальная литература, хор.

На первом уроке педагог Максима — некогда довольно известная петербургская виолончелистка Фаина Романовна Дворжецкая — сыграла ему “Элегию” Габриэля Форе. Мальчик был заворожён и покорён глубоким, вибрирующим голосом инструмента. “Неужели и я когда-нибудь смогу так же?” — думал он с восторгом и ужасом. Очевидно, все эти сомнения были написаны на его лице, потому что Дворжецкая рассмеялась и ласково потрепала его по вихрастой голове.

— Сможешь. Будешь. Уже очень и очень скоро…

Правда, этот ласковый тон имел свойство трансформироваться в командные окрики, а иногда и в отборную базарную ругань, если мальчик самолично усаживался за инструмент. Преподавательница не церемонилась в выражениях, указывая нерадивому и не слишком опытному ученику на его ошибки.

— Ну что ты четвёртый палец зажимаешь, бестолочь?! — гудела она иерихонской трубой. — Локоть выше!.. Выше, я сказала! Кисть не перекошена! Освободи её, перенеси нагрузку на пальцы, а то потом сам от боли взвоешь! Не дави большим пальцем на гриф, олух царя небесного! А ноги, ноги назад зачем подгибаешь, горе ты моё?! Где твои колени, я тебя спрашиваю?