Тайный гость - Яна Перепечина (2021)

Светломир нехорошо улыбнулся. Его Арина знала ещё в той, далёкой, первой своей жизни, с тех самых пор, когда он носил обычное хорошее имя, данное ему родителями. Двое других появились уже в Братстве. Один переименовал себя из Бориса в Святополка, другой из Николая – в Благояра. Однажды Арина не выдержала и рассказала Святополку историю его печально известного тёзки, метко и безжалостно прозванного мудрым народом Окаянным за убийство своих братьев, его тёзки Бориса и Глеба, причисленных потом к лику святых. Она ожидала, что парень ужаснётся, расстроится. Но вместо этого их доморощенный Святополк почувствовал себя польщёнными и заявил, что о двойном своём тёзке не знал, но теперь лишний раз убедился: новое имя себе выбрал правильно. По характеру и по душе. Арина хорошо помнила, как ей тогда стало жутко.

Но сейчас она их не боялась. Не могла себе позволить бояться.

– Тебе не интересно, как и отчего он умер? – продолжая изуверски приторно улыбаться, спросил Светломир.

– Нет. Не интересно. – Арина не лукавила. Ей и вправду было всё равно. Единственное, чего она хотела, чтобы прошлое навсегда исчезло из её жизни и жизней её дочерей, которые, к несчастью, были одновременно и детьми Даниила. То есть Венцеслава, конечно.

Светломир пожал плечами, но посчитал нужным пояснить:

– Сердце.

– Понятно, – сухо кивнула Арина.

– Тебе его совсем не жаль?

– Почему? Жаль, конечно. Как любого человека. Тем более умер он совсем молодым. Жаль. Но не слишком.

Святополк и Благояр насупились и негромко зароптали. Любого, кто не скорбел по Венцеславу, они автоматически причисляли к врагам. А уж подобное непочтение к их лидеру со стороны бывшей жены его верные псы и вовсе посчитали оскорбительным. Светломир резким движением руки заставил их замолчать и обернулся к сидевшей тише мышки Мире:

– А тебе отца жаль, Мирония?

Девочка напряглась и вопросительно посмотрела на мать. Та чуть заметно кивнула.

– Да. Мне его очень жалко, – еле слышно выдавила из себя девочка и уткнулась лицом в колени.

– Видишь, дочь помнит и любит своего отца, – с пафосом констатировал Светломир.

Арине слышать это было неприятно, и очень хотелось сказать какую-нибудь колкость. Но вместо этого она спросила:

– Зачем вы приехали к нам?

Конечно, она и сама примерно представляла себе для чего. Но ей было важно выиграть время и попытаться спасти девочек, вот и задавала вопросы, одновременно лихорадочно соображая, что она может сделать. Арина отчаянно надеялась как-нибудь выбраться из западни. Только вот как? Как?!

– Нам нужна твоя дочь. Его дочь.

– У нас с ним две дочери, – холодно поправила она зачем-то.

– У него одна дочь, – не согласился Светломир. – Вторую ты родила неизвестно от кого.

– Это ты мне рассказываешь? – Арине стала смешно.

Она вспомнила, как бесновался Венцеслав, когда увидел новорождённую Марту, вернее Мартынию, как он повелел назвать ребёнка. Так же как и странное, неясного происхождения имя старшей – Мирония – оно Арине страшно не нравилось. И она звала девочек Мирой и Мартой. Впрочем, славные женщины в загсе, в котором Арина по указанию Венцеслава регистрировала девочек (это рядовым последователям он запрещал иметь любые документы, а сам от них не отказывался), очень кстати не согласились вносить в свидетельства о рождении дикие имена, придуманные Венцеславом. Поэтому официально девочек звали Мирославой и Мартиной. Тоже замысловато, но всё-таки привычнее и, на взгляд их матери, красивее.