Семейное древо - Екатерина Босс

— Примерное время смерти в районе с одиннадцати до часу ночи, точнее пока сказать трудно, — проговорил Дмитрий Елагин, снимая перчатки. — Причина смерти — передозировка опиоидами, но какие именно, узнаю только после анализа крови. Возможно, умерший просто не рассчитал с дозой, — пожал плечами молодой мужчина, щелкая замком от серого медицинского чемоданчика.

— Мой отец не был наркоманом! — взвился Богдан Маркович, делая резкий выпад вперед.

— Эй, мужик, успокойся, — придерживая за плечи взвинченного мужчину проговорил Кабанов, встав у него на пути. — Это всего лишь предположение!

— Не надо меня трогать! — воскликнул Богдан, сбрасывая с себя руки капитана. — Ваши предположения — чушь! Я буду жаловаться вашему начальству, понаберут на работу недоучек! — фыркнул он, поправляя упавшие на глаза вьющиеся темные пряди.

— Не знаю, как Вы уважаемый, а я закончил Московский институт судебной экспертизы, — с достоинством проговорил Елагин, проходя мимо Богдана. — И точно не Вам ставить под сомнения мой профессионализм, только если у Вас нет научной степени в данной области, — усмехнувшись заметил он на мгновение останавливаясь в дверях.

— Богдан Маркович, — обратился к мужчине Воронцов, понимая, что еще немного и может дойти до рукоприкладства. Олег, конечно, не психолог, как некоторые особы, но прекрасно видел в каком подвешенном эмоциональном состоянии находился сын умершего. Сейчас каждое слово воспринимается им в несколько раз острее. — Пока расскажите капитану Кабанову, что Вы знаете о состоянии здоровья отца в последний год. Какие препараты он принимал, на прием к какому врачу ходил и прочее. Я подойду через несколько минут, а пока мне нужно переговорить с коллегой, — кивнул Воронцов и, вручив капитану перчатки, чтобы тот не оставил отпечатков при осмотре, вышел в коридор следом за Елагиным, закрыв за собой дверь.

Дмитрий уже спускался по лестнице, мужчина не обращал внимание на идущего за ним майора и даже не собирался замедлять шаг, не то, чтобы останавливаться. Воронцов догнал судмедэксперта на первом этаже, когда тот проходил мимо гостиной, в которому сидели двое — Елена, жена Богдана, и старший лейтенант Кукушкин.

— Дмитрий, мы могли бы с Вами поговорить? — спросил Воронцов, поравнявшись с молодым человеком.

— Все что было нужно, я озвучил, — ответил ему Елагин. — Точное время и причину смерти и данные по отпечаткам пальцев из кабинета Вы узнаете из моего отчета, который завтра к обеду будет у Вас на столе, — пожал плечами мужчина, идя по коридору в сторону выхода.

— Мне бы хотелось получить отчет утром, — проговорил Воронцов, бросая быстрый взгляд на рядом идущего Дмитрия, который чему — то усмехнулся.

— Хочу Вам напомнить, Олег Михайлович, что по закону, который мы все свято чтим, защищаем, и которому служим, судебная медицинская экспертиза может проводиться сроком аж до тридцати дней, — ответил ему Елагин, выходя на улицу и вдыхая прохладный сентябрьский воздух. — Вы предлагаете мне всю ночь провести в лаборатории, пожертвовав сном и личной жизнью? — самодовольно поинтересовался он.

— Не знаю насколько хорошо Вам известны законы Российской Федерации, но сроки медицинской экспертизы законом не установлены, а лишь варьируются в зависимости от вида исследования и сложности, — парировал Воронцов. — Так же хочу напомнить Вам, Дмитрий, что у нас ненормированный рабочий день и по распоряжению начальника Особого отдела, к которому Вы прикреплены и руководителем которого являюсь именно я, судмедэксперт в Вашем лице может быть привлечен к выполнению своих трудовых функций за пределами установленного для него рабочего времени.