Когда умирает король - Элина Бакман (2021)

— Я буду когда-нибудь счастливой? — в итоге спрашивает Саана. Проходит секунда — и камень начинает активно раскачиваться. Он говорит «да». Тетя светится радостью, да и Саана невольно расплывается в улыбке, хотя чувствует себя странновато. Как это работает? Она не двигает рукой, так почему же камень раскачивается?

— Хелену убили? — спрашивает Саана и ждет. Камень медлит с ответом пару мгновений, после чего начинает раскачиваться еще сильнее. Саана смотрит на него, потом на тетю. Ей становится жутко.

Чтобы разогнать накатившую панику, Саана рассказывает тете о грядущей вылазке в Хельсинки, однако задавать вопросы пока не решается. Что тетя делала тем вечером в баре с Хеленой? Даже тигровый глаз затрудняется ответить.

Саана поднимается наверх — паковать вещи и собираться с духом. Спустившись вниз, уже с рюкзаком за плечами, она натыкается на Инкери, которая вышла проводить племянницу. Саана заставляет себя открыть рот.

— Тут выяснилось, что ты виделась с Хеленой в ее последний вечер. О чем вы говорили? Почему не рассказала мне об этом?

Кажется, Инкери даже не удивилась этому вопросу.

— Я знала, что до тебя дойдут эти слухи, — говорит она и отпивает немного чая из чашечки, зажатой в руке. — Да, я виделась с Хеленой.

— И? — Саане хочется буквально вытрясти из тети все ответы.

— В те годы я преподавала в колледже, вела летние курсы, — говорит Инкери и задумчиво смотрит куда-то вдаль. — Хелена посещала один из моих курсов, она очень мне нравилась. Девочка была крайне чувствительна, но в то же время в ней ощущался внутренний стержень. Для своего возраста она мыслила своеобразно и глубоко. Казалось, она тоскует по чему-то далекому, по незнакомому миру. Я видела в Хелене саму себя. Тем вечером в баре она дала мне почитать свое стихотворение. Хотела услышать мое мнение.

Саана обдумывает тетины слова. Она же видела то стихотворение. Что Хелена действительно хотела сказать? Пыталась ли так передать сообщение, которое оказалось тете не по зубам?

— Почему было сразу не рассказать? — спрашивает Саана, не в силах справиться с захлестнувшим ее гневом.

— В жизни не бывает готовых ответов. Если я начну сама заваливать тебя словами и мнениями, рано или поздно твой рассказ окрасится в мои цвета. Это будет уже моя история, в которой ты рискуешь потерять собственный голос, — спокойно отвечает она. — Ты должна самостоятельно узнавать обо всем и делать выводы, создавать свою реальность, — говорит тетя, вставая из-за стола.

Саану трясет, однако ей нечего возразить.

— Хелена была еще совсем девочкой, но девочкой умной настолько, что однажды она посоветовала мне прекратить отношения с коллегой, учителем рисования. Я ни секунды не пожалела о принятом решении, — продолжает тетя, хлопоча на кухне. Она собирается растопить сауну.

Саана не успеет попариться. Внезапная загадочность тети как-то выбила ее из колеи. Будто до этого Инкери все время скармливала Саане лишь полуправду. И все же картина последнего лета Хелены пополнилась в голове Сааны новым человеком.

Учитель рисования. Имеет ли он отношение к этому делу? Поспрашивать бы о нем Инкери, когда та немного оттает.

Автобус трогается с места, Саана откидывает спинку сиденья назад — благо, за ней никого нет. Иногда так приятно побыть одной. Саана все думает о тете: всю жизнь одна. Они бы не ужились, не будь тетин дом достаточно большим для того, чтобы все могли разойтись по своим комнатам и насладиться уединением. «Мы эдакие социальные интроверты», — как-то сказала тетя и попала в точку.

«Я буду в Хельсинки, встретимся?» — пишет Саана мужчине и отправляет сообщение сразу, пока не начала сожалеть об этом.