Игра с огнем - Наталья Тимошенко (2018)

Если следователь Александр Семенович Первушин поначалу и относился к молоденькой консультантке Кристине с определенной — очень большой, надо заметить, — долей скепсиса, то уже на следующий день должен был признать, что девчонка кое-что понимает в этих своих ритуалах. По крайней мере, никто из них не увидел того, что увидела она.

Ближе к вечеру воскресенья ему позвонил Дима Стрельников и сообщил, что девчонка нашла кое-что интересное. В это время Семенович — его так называли уже настолько давно, что он и сам себя в мыслях звал исключительно по отчеству — копался во дворе, складывая дрова. Он жил в старом доме, где не было центрального отопления, поэтому приходилось заготавливать дрова и торф на зиму. Жена и рада была бы переехать в нечто более приличное или хотя бы купить котел и развести по дому батареи, но он наотрез отказывался. Александр Семенович относился к тому типу людей, которые обожают установленный порядок и терпеть не могут, когда его нарушают. Возможно, именно поэтому он и стал следователем: чтобы соблюдать раз и навсегда заданные правила и находить тех, кто их нарушает.

Наверное, Семенович был единственным человеком во всем городе, кого замкнувший кольцо пожар не только не пугал, но даже в каком-то смысле радовал. По крайней мере, теперь сюда не явится никакой алексеевский следователь. Вмешательство в свои дела Семенович ненавидел еще больше беспорядка. Все остальные жители города паниковали, услышав утром по телевизору новость о том, что Лесной в блокаде, а он тихо радовался. Если жителям будет угрожать реальная опасность, власти что-нибудь обязательно придумают. Не их мэр, конечно, Подгородцева Семенович искренне презирал, а реальные власти. В Алексеевске или еще повыше.

Собраться решили дома у Васильева. Вот ведь странность: участие в этом деле постороннего по сути человека следователь не считал нарушением правил или вмешательством в свои дела. Возможно, потому что Васильев вел себя достаточно скромно, лишнего в дело не лез. Конечно, это было исключительно потому, что влезать в расследование он не хотел вообще, но был вынужден. Следователь знал историю своего бывшего коллеги уже давно. Еще с тех самых пор, как сплетник похуже бабы Дима Стрельников с ним подружился. И за эту историю Семенович Васильева слегка презирал. Ну пытались тебя запугать, ну погиб твой сын, ты же мужик в конце концов! Сожми яйца в кулак и докажи, что с тобой такие штуки не пройдут. Нинка, жена Семеновича, утверждала, что он так думает исключительно потому, что у самого нет детей, но он лишь отмахивался. У нее детей тоже нет, откуда ей знать? И не надо тут про материнский инстинкт и прочую ерунду! Тем не менее, в этом деле Васильев ему нравился.

Когда Семенович подъехал к его дому на окраине города, машина Димы Стрельникова уже стояла во дворе, а из приоткрытого окна доносились голоса. Вся компания собралась в небольшой гостиной. Дима о чем-то мило беседовал с молоденькой консультантшей, заставляя ту краснеть и улыбаться, а вот Васильев был почему-то мрачен. Настолько мрачен, что мог бы дать фору самому Семеновичу! То ли случилось что, то ли просто не с той ноги встал. Спрашивать следователь не стал. Если бы его поганое настроение касалось дела, Стрельников с девчонкой тоже не любезничали бы, а личные дела Васильева были следователю неинтересны.

Хорошо хоть девчонки Васильевой не было. На самом деле Яна Семеновичу нравилась и даже больше своего отца. Если она все же станет следователем, пожалуй, ей он с чистой совестью передаст свое кресло. Говорить об этом, конечно, пока еще рано, но думать никто не запрещает.

— Итак, что у вас такого срочного и интересного, что надо было отрывать меня от работы? — мрачно поинтересовался он, заходя следом за хозяином в гостиную.

Семенович и сам не знал, почему всегда старается выглядеть хмурым и недовольным. Наверное, чтобы подчеркнуть, что они не в игрушки играют, а занимаются важным и серьезным делом. Балагурам и шутникам не место в следственном комитете.