Игра с огнем - Наталья Тимошенко (2018)

— Я, конечно, запросил о ней сведения, — продолжил следователь, — может, и фотка там будет, и еще какие данные, но это дело не быстрое. Так что объявлю в розыск Новакову, а там посмотрим.

Попросив Семеновича сообщить, если появятся какие-то новости, Максим медленно положил телефон на стол. Какая-то неясная догадка щекотала сознание, но он никак не мог облечь ее в слова. Даже если найденная в лесу девушка действительно дочь Людмилы Бариновой, то в чем смысл ее убийства? Почему Элиза избавилась от нее? Возможно ли, что сила, которую Людмила получила во время ритуала, после ее смерти передалась дочери? Если так, то тогда в убийстве девушки смысл появляется.

Максим снова схватил телефон и набрал номер Кристины.

— Я как раз изучаю книгу, — заверила та. — Но пока не могу точно сказать, могло ли такое быть. Чисто теоретически — наверное, да. Из описанных в книге примеров я могу сделать вывод, что все, кто решался на ритуал, делали это из каких-то… как бы религиозных побуждений. Здесь, например, есть сведения об одной деревне одиннадцатого века, в которой на протяжении двух веков жители выбирали шесть девочек, проводили ритуал, и те становились своего рода почитаемыми жрицами. Для них даже храм построили. Они следили за погодой, урожаем, рождаемостью и смертностью. Как вы понимаете, создание семьи в этом случае не предполагалось, во все времена у жриц были другие задачи и цели. Когда умирала последняя из девушек, просто выбирали новых. А скажите мне, когда именно родилась эта девочка? И через какое время после пожара Людмилу арестовали?

Максим торопливо поднялся и зашел на кухню, где на обеденном столе все еще лежала папка с делом о гибели родителей Элизы, быстро пролистал ее.

— Ее арестовали чуть меньше, чем через месяц после пожара, — сказал он. — Следователь говорит, что во время ареста она уже была беременна. Это имеет значение?

— Я пока наверняка сказать не могу, нужно еще кое-что посмотреть. Но может иметь значение, если она была беременна на момент ритуала. Как только что-то узнаю, я вам наберу.

Максим снова положил трубку. Уже второй человек обещал позвонить, как только что-то узнает. Дима со своим списком — третий. И только он один сидел и ничего не делал. Это раздражало.

Он бросил папку на стол и нервно прошелся по кухне, затем щелкнул кнопкой чайника. Нужно же было хоть чем-то заняться. Зацепился взглядом за жестяную коробку с печеньем. Память услужливо подкинула картинку, как Элиза в одной его футболке держала эту коробку и ела из нее печенье. Прислушивалась ли она к его словам, когда он говорил по телефону? Зрел ли в ее голове план? Могла ли она всего через час после того, как с жаром отвечала на его ласки, хладнокровно задушить молодую девушку?

Все внутри бунтовало против этих мыслей, но Максим точно знал, что иногда сюрпризы подкидывают даже те, в ком уверен на сто процентов. А Элизу он почти не знал.

Если она где-то спряталась, рано или поздно ей понадобится вода. И если она ее не найдет, то устроит новый пожар. Конечно, теперь, когда она завершила ритуал и обладает всей силой, наверное, может в любой момент добыть себе воду, но шанс найти ее по внезапно вспыхнувшему огню оставался. Пусть крохотный, но уже что-то.

Максим позвонил дежурному пожарной части, но тот заверил, что никаких новых очагов возгорания в городе нет. Пообещал позвонить, если где-то загорится даже мусорная урна. Это уже четвертый.

Первым из четверых отозвался Дима. И голос его звучал крайне удивленно.

— Странное дело: я обзвонил всех, кто был в самолете, все живы.

— В каком смысле? — Максим остановился посреди гостиной, куда уже успел дойти с чашкой чая.

— В прямом. Все, кто летели рейсом Санкт-Петербург — Алексеевск, живы и здоровы.

— А еще какие-то самолеты опаздывали в тот день?

— Не-а. Я проверил. Там до и после этого самолета два часа вообще никого не было. Сам понимаешь, аэропорт не сильно загруженный.