Один за другим - Рут Уэйр (2022)

Карл срывается с места с мрачной решимостью, на багровом лице написано: «А, помирать, так с музыкой!» Почти сразу умудряется застрять лыжей в мягком сугробе и падает с кошмарным треском, но безропотно встает, поправляет лыжи и дальше спускается без происшествий. Следующая — Ани. На ней новенькая ярко-голубая куртка с белым комбинезоном. Лютиковые волосы торчат вокруг капюшона. Ани похожа одновременно на умилительного ребенка и на ведущую детской телепрограммы. Она криво улыбается.

— Наверное, мне следовало поднять руку вместе с новичками, — говорит извиняющимся тоном. — Я не очень хорошо катаюсь.

— Не волнуйтесь, — подбадриваю я. — Тропа легкая, здесь ничего не может произойти по определению, к тому же у нынешних больших сугробов есть преимущество: в них мягко падать.

Ани отвечает мне улыбкой, отталкивается палками — и испуганно визжит, когда дорожка ныряет вниз. От неожиданности Ани едва не заваливается на спину, размахивая палками, чудом восстанавливает равновесие и, смеясь, исчезает между деревьями следом за уже невидимыми коллегами.

Остаемся мы с Лиз. В отличие от бойкой и воодушевленной Ани, Лиз напряжена и слишком тепло одета — укутанная в несколько слоев, она заметно потеет. Я с досадой ругаю себя за то, что не проверила снаряжение неопытных лыжников, но лучше пусть потеет, чем мерзнет. В любом случае переодеваться поздно. Я уже собираюсь сказать пару напутственных слов, как вдруг до меня кое-что доходит.

— Погодите, а где Эллиот?

— Ой, — теряется Лиз. — Тофер не предупредил? Эллиот… ну, не участвует.

— О…

Я удивлена. У меня-то сложилось впечатление, что для сотрудников «Снупа» участие в совместных мероприятиях — дело отнюдь не добровольное. Карл ясно дал это понять.

Лиз кивает.

— Эллиот не единственный, кто предпочел бы остаться в номере, но единственный, кому такое позволено. Преимущество близкой дружбы с Тофером.

— Они давно знакомы?

— Вместе учились в школе-пансионе, — говорит Лиз.

Я отмечаю, что от разговора ей становится легче. Она уже не так похожа на загнанного кролика.

— Рик тоже, — добавляет Лиз.

— Да уж, по блату можно все, — роняю я, затем краснею.

За пределами шале, на снегу и в комбинезоне, мне легко забыть, что я — Эрин-хостес, а не просто Эрин-лыжница. Однако Лиз не оскорблена. Наоборот, слабо улыбается.

— И не говорите.

Она тоже заливается румянцем, словно позволила себе чудовищную дерзость.

Ободренная этим небольшим успехом, я решаю — пора.

— Ну что, самое время догонять остальных. Готовы? Я буду впереди, поэтому не волнуйтесь, даже если вы потеряете управление, то просто аккуратно въедете в меня.

— Я еще не… — Лиз вновь сжимается и смотрит на узкую тропу с ужасом. — Такой крутой уклон…

Господи, прирожденной лыжницей ее точно не назовешь. Меня осеняет.

— Вот что, давайте-ка мне палки.

Лиз выполняет распоряжение — послушно, как ребенок. Я зажимаю ее палки под мышкой и разворачиваю свои назад.

— Держитесь за них. Хорошо? По палке в каждую руку.

Лиз кивает, и мы стартуем в связке. Я тяну очень осторожно, напрягаю мышцы бедер, чтобы снизить скорость на крутом участке.

Лиз наваливается на мои палки всем весом, и простой короткий спуск дается тяжелее обычного, тем не менее мы благополучно достигаем ровного участка, где я повторяю прием Евы: перехожу на коньковый шаг и буксирую Лиз, слушая ее тяжелое дыхание.

Наконец мы выезжаем из-за деревьев и скользим по склону к гондольному подъемнику, где ждут остальные. Они стоят у турникетов под деревянной вывеской, где краской выведено «Ле Рен Телекабин».

— Этим подъемником пользоваться легко, — тихонько успокаиваю я Лиз. — Снимаете лыжи и просто заходите в кабинку.

— О… фух. — Лицо Лиз немного проясняется, затем она смотрит на гору, над которой собираются тучи. — А трасса вниз сложная?