Снежная слепота - Рагнар Йонассон (2021)

— Я хотел спросить вас об одной вещи… вы вспоминали об этом в прошлый раз.

— Да, конечно.

И Ари задал вопрос, который не давал ему покоя.

Женщина выглядела встревоженной и немного смущенной.

— Ты мог бы повторить?

Ари повторил.

— Вот как… А я-то решила, что не поняла тебя. Почему ты, собственно говоря, спрашиваешь об этом?

— Я хотел бы разобраться, не было ли здесь преступления… много лет тому назад.

На ее лице мелькнул ужас. Прежде чем что-то сказать, Сандра дала себе время подумать.

— Неужели ты считаешь, что… — произнесла она наконец.

— Уверен, что для этого есть основания, — сказал Ари.

Пауза затянулась. Ари встал:

— Спасибо за разговор, Сандра. Приятно было повидаться. Может быть, я приду еще.

— Всегда будешь желанным гостем, дорогой.

Уже выходя, он услышал, как она пробормотала:

— Черт побери!.. И это в нашем мирном городке!

* * *

Ари воспользовался случаем и заглянул в больницу, которая размещалась в одном комплексе с домом престарелых, чтобы перекинуться парой слов с врачом. Ответ на вопрос, который он получил в спокойной беседе, полностью соответствовал его ожиданиям. Многое прояснилось, разгадка была близка, но кое-что предстояло еще выяснить. По нападению на Линду оставались вопросы. То же самое со смертью Хрольвюра. Прежде Ари не мог отделаться от мысли, что именно Карл имел к этому отношение, но фотография, на которую обратила внимание Угла, указывала отнюдь не на Карла.

* * *

Ари отправился в полицейский участок уже под вечер, одетый в пуховую куртку и джинсы. Снова бушевала метель, всюду, где было хоть какое-то укрытие от пронизывающего ветра, намело сугробов, которые продолжали расти.

Хлинюр был на дежурстве один, сидел и пил кофе. Ари тоже присел в кофейном уголке.

— Минувшей ночью демонстранты в Рейкьявике сожгли рождественскую елку, ты слышал? — спросил Хлинюр.

Ари удивленно посмотрел на него:

— Рождественскую елку?

— Ну да, елку на Аустурвёллур, у здания парламента, которую подарили норвежцы.

— Что, сожгли елку из Осло? Невероятно!

— У нас в городе подобное трудно даже вообразить. Это был бы такой скандал! Не думаю, что после этого наши друзья из Дании прислали бы нам елку на следующее Рождество.

— Может, протестующим было холодно, — усмехнулся Ари. — Как у нас, все спокойно? — спросил он, чтобы сменить тему разговора.

— Да… Кому придет в голову нарушать закон в такую погоду. Послушай, звонили из Рейкьявика, сразу после того, как ушел Томас, по поводу Линды.

— И что?

— Они нашли на ноже какие-то следы. Но отпечатков пальцев нет.

— Что… может быть, волокна ее одежды? — спросил Ари и тут же вспомнил, что она лежала на снегу почти обнаженной.

— Нет, какой-то синий материал, кажется, речь шла о шерсти. Мы можем расспросить поподробнее завтра. — Он зевнул. — Пусть Томас поговорит.

Ари покрылся испариной. Синяя шерсть. Темно-синий вязаный свитер. Снег. Неподвижное тело на снегу.

Карл.

Этот чертов Карл.

Наконец-то появилась хоть какая-то зацепка, которая связывала его с этим делом или, по крайней мере, с ножом.

— Интересно, — сказал он, подавляя волнение.

Наверное, сейчас лучше не говорить лишнего. Ари сел за компьютер и увидел, что пришло письмо из страховой компании с условиями полиса. Кроме того, в его почтовом ящике было еще одно сообщение, из-за границы. Ответ на его вчерашний запрос. Ари прочитал сообщение и прикрепленный файл настолько быстро, насколько позволяли его языковые навыки, и распечатал их; сердце его бешено стучало.

Потом вернулся к письму из страховой компании, распечатал страховое свидетельство.

Вот это сюрприз…

Пытаясь скрыть растущее возбуждение, Ари дружески помахал Хлинюру на прощание и натянул капюшон своей куртки. Из разрозненных кусочков складывалась цельная картина.