След на дне - Александр Насибов (1966)

Он поднял стопку, коснулся его бутылки. Стопка тоненько звякнула. Итак, шестьдесят два года!..

Буров не сетовал на то, что в такой обстановке отмечает эту дату. Он давно привык к одиночеству, не желал иной жизни. Он медленно высосал коньяк, положил в рот кусок шоколада. Задумался. Потянулась ниточка воспоминаний. Но в них не было места ни жене, ни двоим сыновьям. Где они, живы ли, его никогда не интересовало. С того дня, когда еще молодым человеком он покинул свой дом, все это было как бы отрублено.

Зато в памяти подробно запечатлелся первый большой успех. Город на севере. Пятиэтажное здание геологического треста. Он, кассир треста, сидит в своей конторке у настежь раскрытого сейфа. Железный шкаф полон денег, только что привезенных из банка. Завтра надо ехать в тайгу, чтобы раздать эти деньги партиям поисковиков.

Но он не поехал.

Незадолго до конца рабочего дня сотрудники бухгалтерии обступили кассира, который внезапно почувствовал себя плохо. Теряя силы, кассир запечатал сейф. Затем на машине директора его отправили домой.

Могло ли кому-нибудь прийти в голову, что «заболевший» кассир тайно увез с собой добрую воловину содержимого сейфа?

Два следующих дня, нацепив очки с желтыми фильтрами, он орудовал на городской толкучке — задешево скупал у воров и пьяниц облигации государственного займа. Он вложил в «дело» все то, что унес из сейфа, и все свои сбережения, став обладателем облигаций на огромную сумму.

Еще через день в городском театре состоялся тираж выигрышей этого займа. Скорчившись в кресле одного из последних рядов театрального зала, он лист за листом исписывал свой блокнот.

Все эти дни он отчаянно рисковал. Достаточно было, чтобы кто-нибудь из работников треста опознал его на толкучке или в театре. Но он все поставил на карту.

Вернувшись домой, он не спал ночь, сверяя записи в блокноте с номерами своих облигаций. Утром, когда он тяжело поднялся из-за стола, его шатало от счастья.

С помощью знакомого врача из поликлиники он «болел» до тех пор, пока сберкассы не начали выплату выигрышей по последнему тиражу. Впрочем, дважды за ним присылали машину, и он ездил в учреждение, чтобы обеспечить отправку сотрудников в неотложные командировки.

А потом работники бухгалтерии тепло проводили кассира, который, едва оправившись от болезни, тотчас выехал в трудное таежное путешествие. Кассир скромно улыбался. Сидевший с ним в машине вооруженный охранник не спускал глаз с туго набитых портфелей.

Месяц спустя он вернулся из поездки и реализовал несколько облигаций, на которые пали крупные выигрыши. Это был чистый барыш. И все деньги пошли на покупку новой большой партии облигаций.

Теперь он жил ожиданиями: тиражи, проверка облигаций и получение выигрышей, скупка новых пачек государственных ценных бумаг, снова тиражи…

Так он начинал. Вскоре взял расчет и уехал из города: почувствовал, что к нему присматриваются. На новом месте, устроившись заведующим складом, действовал только через подставных лиц. Да и те, исключая одного-двух особо доверенных, не знали, на кого работают. Осторожность была тем более необходима, что к этому времени он стал интересоваться золотом и валютой.

И — внезапный арест!

Милиция пришла за ним на работу. Он был потрясен: здесь, на складе, служившем ему прикрытием, всегда все было в полном порядке — никаких недостач или излишков. Что же тогда интересовало оперативников? Он уже не сомневался: милиция располагает данными о его золоте. Он едва сдерживался, чтобы не закричать от страха, готов был во всем признаться, лишь бы получить минимальное наказание. Однако после первого же допроса стало ясно: о золоте милиция и не подозревает. Дело было в ином. Проворовалось торговое начальство. Складчика оно использовало «втемную» — тот не знал, что принимал на хранение левую продукцию… Был громкий процесс. Начальству определили длительную отсидку. Ему же влепили сравнительно небольшой срок.