Лето волонтёра - Сергей Лукьяненко (2022)

– Не знаю. Он не колется, понимаете? Не считает нужным что-то объяснять.

– Хм, – Андрей обошёл вокруг меня. – А ты уверен, что…

В следующий миг земля под ногами будто провалилась. По нам хлестнули ветви, осыпая листья и древесный сор на могилу поэта Тарковского. Мир уходил вниз… нет, это мы взмывали в небо. Быстро, тучи мы пронзили через мгновение, вырвались в ослепительный солнечный свет, пробили ещё какие-то облачка, лёгкие и воздушные. Вокруг ревел яростный воздушный поток, но у нас даже волосы на голове не шевельнулись. Мы поднимались всё выше и выше, Андрей одной рукой судорожно вцепился мне в локоть, другой, с зажатым в ней галстуком, ловко выхватил полную стеклянную фляжку (склад у него, что ли, в пиджаке?), вцепившись зубами в пробку открутил её, глотнул. Спрятал обратно. И твёрдым голосом сказал:

– Простите, с детства боюсь упасть…

Небо вокруг потемнело, как бывает, если летишь в самолёте на большой высоте. Мы продолжали подниматься.

– Это не я делаю, – пояснил я. Пошевелил ногами. Они свободно двигались в воздухе, но стоило остановиться – как будто находили опору.

– Я всё понял, я верю, верю. – Андрей глянул вверх, поёжился. – Очень… убедительно. А мы не задохнёмся?

– Уже бы задохнулись, – глядя, как горизонт начинает закругляться, ответил я. – Мы в стратосфере.

– И куда он нас… тащит?

– Он меня к вам перенёс, – сказал я. – Понимаете? Значит, хочет, чтобы вы что-то сказали. Как-то помогли!

– Помочь победить другого Высшего? – Андрей захихикал. Кажется, алкоголь всё-таки победил даже его подготовленный организм. – Я не Высший! Я не порождал такие смыслы и не встречал их! Я был частью Прежнего, который когда-нибудь может стать частью другого Высшего, но я лишь капля в дожде! И я давно высох, я отказался, ушёл, струсил… побрезговал. Я параноик и алкоголик, у меня даже диагнозы есть! Что я могу сказать сверхразуму?

– Вы должны что-то сказать мне!

– Что? – Андрей снова засмеялся. – Ты хороший, добрый, ответственный мальчик, который старается всё делать хорошо. Тебе приходится туго, а ты заботишься о других. Ты даже породил какой-то великий смысл, который сможет изменить мир!

– Но я не понимаю, какой!

– Вот! – выкрикнул Андрей. – Тогда понятно, почему он с тобой не говорит! Ты не осознал себя до конца. Ты не понимаешь, что в себе несёшь!

– Но он-то знает!

– Высший не может сказать, это будет парадокс, понимаешь?

Мы были уже в космосе. Нет, до лунного кольца ещё далеко, наверное, на этой высоте летают спутники. Но вокруг развернулась чёрная бездна космоса, звёзды, а под ногами – бело-голубой шар.

Ладно, не шар, не настолько высоко мы взлетели. Полушарие.

И, кажется, мы остановились. Застыли в воздушном пузыре над планетой.

– Это роды! – воскликнул Андрей. – Твой Высший ворочается, стучится, у тебя схватки и потуги, ты пытаешься осознать, что именно ты понял. Головка у этого ребёнка слишком большая, тебе…

– Андрей, хватит гинекологии!

– Хорошо, хорошо! Но ты должен разобраться в себе, должен понять смысл своего Высшего! Тогда он заговорит, тогда ты сможешь с ним общаться, понимаешь?

– Но я не хочу убивать Высшего Миланы!

– Может, и не придётся? – без особой уверенности отозвался Андрей. – Но надо понять! Я только не знаю, чем могу помочь? Я всего лишь читаю стихи!

– Так читайте!

Наверное, это был самый странный поэтический вечер во всей человеческой истории.

– У меня всё из головы вылетело… – жалобно сказал Андрей. – Максим, тебе не кажется, что становится жарко?

Я кивнул. Да, становилось.

– У нас не очень много времени, Андрей. Прочтите хоть что-нибудь. Хоть Агнию Барто!

[10] Арсений Тарковский «Жизнь, жизнь…».

[11] Арсений Тарковский «Стань самим собой».

Глава третья