Месяц за Рубиконом - Сергей Лукьяненко (2022)

Идите сюда, я вас всех обниму, бедные злые дети!

На город вдруг легла тень.

Я посмотрел вверх, не поднимая головы (в теле Защитника это довольно просто). И увидел стремительно снижающийся дирижабль, исполинскую металлическую сигару работы тэни, летающую на эфире…

Ну да! Использование местных ресурсов при невозможности использования штатной техники.

Разумное решение. Энергетический подавитель вряд ли работает против столь примитивной конструкции…

Борта гондолы разлетелись, вспоротые лазерными лучами, серпантином посыпались на город. А следом за ними горстью конфетти устремились фигуры стражи.

Сто метров? Пожалуй, выдержат без парашютов…

Я засмеялся и прыжками побежал к тэни. Стандартная тактика боевых групп Прежних – уничтожение заложников при попытке их освобождения. Обычно они успевали.

Но в этот раз им придется пройти сквозь меня.

Глава четвертая

Жидкость была горько-соленой, густой, комковатой. Я узнал вкус еще до того, как пришел в сознание.

Питательный субстрат. Когда-то давным-давно, больше месяца назад, меня отпаивала им Дарина.

После того, как я первый раз убил уничтожителя, напавшего на Гнездо… Каким же страшным и сильным он тогда казался!

Я закашлялся, меня затошнило, но я выпил все, что поднесли к моему рту, до последней капли. Потом будто провалился куда-то во тьму. Потом мне снова дали субстрат, а вслед за ним воду.

Кажется, я выпил не меньше пары литров, прежде чем смог открыть глаза.

Они оказались обычные, человеческие. Я вернулся в свое прежнее тело. И, как ни странно, выжил.

Высоко надо мной парил потолок. На самом деле высоко, я лежал на жесткой кровати или кушетке в огромном зале. Под потолком висела внушительных размеров люстра из переплетенных полос белого металла и розового стекла, двери были широченными, окна витражными, пол из кусочков разноцветного дерева, сложенных вместе, будто мозаика. Мебель отсюда вынесли, но, судя по картинам на стенах, это был какой-то концертный зал или художественная галерея.

Стандартная процедура для полевого госпиталя – размещение в ближайшем заведении культуры. Школьные здания рекомендовалось занимать в случае крайней необходимости, медицинские учреждения вообще отвергались, как потенциальный источник заразы.

В зале стоял десяток коек, но все, кроме моей, уже освободились. Измененные восстанавливаются очень быстро. Однако простыни на койках были смяты, некоторые испачканы кровью и грязью, возле каждой койки высилась стойка с полупустыми флаконами и жгутами трубок. За победу над десантом Измененные заплатили своими жизнями.

Очень смутно я помнил, как стоял возле заложников-тэни, расшвыривая нападавших. Уничтожить пленных направили в основном чистильщиков, а эти мерзкие гибриды мало того, что живучи, они еще и плодятся непрерывно, прямо в ходе схватки.

Честно говоря, я был уверен, что в конце концов они меня сожрут. Видимо, помощь пришла практически сразу, как я потерял сознание.

У моей койки стояла молоденькая рыжая жница Эми.

Вот только комбинезон на ней был необычный, не черный, как у жниц, а темно-багровый.

Память услужливо подбросила мне таблицу цветовой идентификации Измененных.

– Поздравляю, Эми, – сказал я. – От простоватой жницы до могущественного инспектора… и всего-то за пару дней.

Эми кивнула, внимательно изучая меня. Лицо у нее оставалось все тем же, мягким и ласковым, почти человеческим. А вот в глазах многое изменилось. Ушли все оттенки синего, остался насыщенный рубиновый. Не те «красные глаза», которые бывают от усталости или выпивки, а глубокий темно-красный цвет.

Даже почти не страшно.

– Кто ты, Максим? – спросила Эми.

Я молчал.

– В том состоянии, в котором тебя нашли, не выжила бы и старшая стража, – сказала Эми. – Но ты шевелился и ел фрагменты чистильщика. Они грызли тебя, а ты ел их и восстанавливался.