Месяц за Рубиконом - Сергей Лукьяненко (2022)

– Это чужой смысл, – сказал я. – Но он ждал меня. Я не знаю, как и почему, но он точно ждал, а теперь не желает уходить! Значит, это не так, как у Прежних.

Милана кивнула:

– Хорошо, но… ты все еще умеешь смотреть на то, чего нет?

Я насторожился.

– Если это такая сильная вещь… почему Инсек и Прежние не вмешиваются?

– Высший запретил…

– Но есть Слуги, которыми Прежний может манипулировать, сказать одно, а добиться другого. Мы же знаем: он умеет! Есть Гнезда с Измененными, которые во всем подчиняются Инсеку. А вмешательства нет!

Я развел руками:

– Не знаю, Милана.

Она вздохнула. Выпустила мою ладонь.

– Не ошибись, Максим.

– Так что же мне: не ходить к Продавцу? – спросил я.

– Иди, конечно!

– Может быть, он что-то скажет… – предположил я и сам усмехнулся этим словам. – Ладно, держите оборону. Я быстро.

* * *

Возле Комка тусило несколько серчеров и две пожилые женщины, державшиеся чуть особняком. Атмосфера явно была напряженная.

Причину я обнаружил сразу – к двери Комка цветной канцелярской кнопкой был приколот лист бумаги с аккуратной надписью:

КОМОК НЕ РАБОТАЕТ

ДО 10.49

ТЕХНИЧЕСКИЙ ПЕРЕРЫВ

ПЕРЕУЧЕТ

ИНВЕНТАРИЗАЦИЯ

РЕВИЗИЯ

ЗА ПОСЛЕДНИМ НЕ ЗАНИМАТЬ!

Похоже, Продавец написал сразу все причины, которые пришли ему в голову.

– Как при совке! – сварливо сказала одна из женщин, увидев меня и явно обрадовавшись свежему зрителю. – Переучет у них, а мы стой! Проворовались, небось!

Судя по ее возрасту, при Советском Союзе она могла разве что в ларек за мороженым сбегать, да и то, если мамка из окна смотрит.

Серчеры (лица вроде знакомые, но имен не помню, не наши) посмеивались и стояли спокойнее. Часов у меня не было, я вопросительно глянул на руку одному парню, тот понял, продемонстрировал циферблат своих. Была половина одиннадцатого утра.

– Давно закрыли? – спросил я.

– Да прям перед носом, – вздохнул парень. – Минут двадцать назад. Тебе не повезло, «не занимать» написано… Слушай, ты что, со жницы снял комбез?

– Со стражи, – ответил я, размышляя. Двадцать минут назад мы решили, что используем чужой смысл, случайно ли совпало время? – Ей голову оторвало, так что уже не нужен был.

Парень улыбнулся было, как сомнительной, но неожиданной шутке. А потом посерьезнел.

Когда ты говоришь что-то странное, но при этом не шутишь, люди чувствуют. Испытывают дискомфорт.

– Это где было-то? – спросил он все же.

– На Трисгарде, есть такая планета, – ответил я.

И взялся за ручку двери.

– Говорю же, закрыто… – начал парень и осекся.

Дверь открылась.

– Я выйду через девятнадцать минут, – сообщил я.

И вошел в Комок. Дверь сама закрылась за спиной.

Здесь многое изменилось.

Исчезла глухая двойная штора, отгораживающая стеклянный куб синтезатора. Исчезла койка (впрочем, может, у этого Продавца ее и не было?). Прилавок был почти полностью разобран, остался небольшой островок посередине комнаты.

Но и синтезатор остался, и Продавец тоже. Он как раз доставал из стеклянного куба серый металлический аппарат.

– Портативный ускоритель протонов, – сказал Продавец, не оборачиваясь. – Чем могу.

Он поставил коробку ускорителя на остаток прилавка. Я молча вытряс туда же все кристаллы из кошелька Елены.

– Тут меньше, чем он стоит, – вздохнул Продавец. – Но… будем считать это дисконтом для постоянного клиента.

– Там люди стоят, – кивнул я. – Покупатели.

– Я их обслужу, – сказал Продавец. – Через восемнадцать минут.

– Вы видите будущее, – сказал я, будто обвиняя.

– Нет, – Продавец вздохнул. – Видеть будущее – огромный дар и великая сила. Видеть – значит иметь возможность что-то изменить.

– Тогда как же…

– Вы можете назвать мне число «пи», Максим?

Я хмыкнул.

– Три, четырнадцать…

– Дальше?