Жена на выходные - Эмилия Грант (2020)

Олег обвинил меня в том, что я затеяла с ним игры ради мести за тот случай в номере. Что ж. Меня все равно уволили, и терять мне нечего. И я поступлю с ним так, как он рассчитывал. Чтобы не зря были все упреки, злость и колючие слова. Считает меня расчетливой стервой? Обиженной женщиной, которая хочет во что бы то ни стало довести его до грани возбуждения, а потом бросить? Прекрасно. Ваш заказ принят, господин Корчагин.

О, я покажу ему, что такое соблазнение. И вот тогда посмотрим, удержится ли его голова на плечах.

Глава 27

Олег

Я злился на себя за непрофессионализм и несдержанность. Понимал, что веду себя, как последний кретин, но… Не думал, что когда-то скажу такую чушь, но во мне словно демон поселился. И имя этому демону было Катерина Стрельцова.

Она сводила меня с ума. У меня пальцы горели от желания прикоснуться к ней, обладать ей. Я уж молчу про другие органы. Я превратился в зомби: машинально передвигался, перестал ощущать вкус еды, а в рабочие мысли постоянно вклинивались непрошенные картинки.

Я начал понимать, откуда берутся маньяки. Ревность, — пора признать, это была именно она, — сжирала меня изнутри. За каждый взгляд, который Катя бросала на другого мужчину, мне хотелось набить ему морду. Совершенно незнакомому человеку. Мне чудилась насмешка в ее голосе, когда она разговаривала со мной. За каждым словом слышалось: «Ну что, упустил меня? Смотри — и знай, что я никогда не буду принадлежать тебе».

Да, я кидался на нее с несправедливыми упреками. Да, срывал злость на ней, и в те моменты, когда она смотрела на меня своими большими удивленными глазами, ненавидел себя за то, что говорю. И продолжал говорить. Безумие… Она сделала меня сумасшедшим.

Тело болело от неудовлетворенного желания. Я никогда в жизни не придавал значения физиологии. Может, потому что никого не хотел так, как Катю. Может, потому что всегда мог найти замену… А здесь что-то щелкнуло — и изменилось.

Лебедев дал мне телефон какой-то своей знакомой. Я набрал номер. Услышал мурлыкающий голосок женщины, которая умеет обращаться с неудовлетворенными желаниями. И мне вдруг стало противно от мысли, что я стану заниматься с ней сексом. Что-то в этом было грязное и пошлое, и я отменил свидание. Даже не пошел смотреть на нее. Хватило только голоса. Вот что мне не понравилось в этом голосе? Только то, что он принадлежал не Кате.

Эти ее попытки соблазнить меня… Дурацкие хвостики, вызывающе невинное платье школьницы, ярко-красные губы… Во всем этом сквозила непосредственность. Она хотела казаться искушенной, но у нее ничего не выходило. Как девочка в маминых туфлях. Я знал ее, чувствовал, что все это наносное. И мне хотелось сорвать искусственную оболочку и снова увидеть ее ту, настоящую. Как в грозовой вечер на смятом покрывале…

Я отругал себя вечером и пил до последнего, чтобы не сорваться снова. Терпел пьяные россказни Майорова, чтобы лишний раз не смотреть на нее. Не думать о ней. Поднялся в комнату, едва держась на ногах, и увидел Катю… Сонную, безмятежную. Она закуталась в одеяло, поджала коленки, и мне захотелось обнять ее и не отпускать никогда, вдыхая медово-персиковый аромат волос. Даже после литра виски я долго не мог уснуть. Просто лежал рядом, прижавшись к теплому мягкому телу, потому что в тот момент никто не видел моей слабости. Никто, кроме меня.

А потом пришло утро. Она вскочила, как будто была в комнате одна. Игнорировала меня! Даже не думала прикрыться. Рассекала в белых кружевных стрингах, которые так и хотелось содрать зубами. Она превратила меня в вечно злого, язвительного брюзгу. Неудовлетворенность действовала на меня хуже, чем знаменитый ПМС на женщин. Я не узнавал себя! Боролся — и проигрывал снова и снова.