В плену любви - Людмила Ладожская (2020)

Петруша тоже решил представиться. Малыш проснулся от громких голосов и заявил о себе ревом. Девушка схватила его на руки и дала кусочек хлеба, замотанного в марлечку. Малыш успокоился и принялся мусолить угощение.

– А где ребята? – спросил Садовников.

– У них накладка вышла. Двое полицаев, видать, напились, и их вместо них за продуктами отправили, – доложил мальчишка.

– Ядрена вошь! Их же перестрелять могут! Борис Моисеевич уверен, что будут другие полицаи, поэтому решили сразу убить предателей.

– Как убить, дяденька? Среди них батя мой! – крикнул испуганно Валерка.

– Давно они в «Зарю» ушли? – спросил Алексей Иванович.

– Позже нас немного. Батя мамке сказал, что недолго будет, так как по телефону вчера еще старосте приказали все подготовить.

– Что же мне с вами делать теперь, детский сад? Да и где место для засады они выберут? Тьфу ты! – ругался Садовников, не зная, как поступить.

– Дяденька, а вы командир у партизан? – спросил Валера.

– Да нет, брат! Командир как раз сейчас там. Вот оно как! А ты зови меня Алексей Иванович. А то тоже заладил, дяденька да дяденька.

– Алексей Иванович, так что вы тогда переживаете. Командир – он и есть командир. Сам правильное решение примет!

– Так оно так, Валера, но командирам иногда тоже помощь нужна!

Настя наблюдала за Валеркой и умилялась. «До чего мальчишка хороший. Деловой такой, внимательный. Этот точно командиром станет», – думала Настя, а в душе переживала, что скоро они расстанутся и неизвестно, когда вновь встретятся.

– Алексей Иванович, ребята спрашивали, что решили по поводу военнопленных? Велели все узнать и им доложить.

– Хороший ты солдат, Валерка! Таких бы, да побольше! А ты, может, и прав! Пойдем мы с Настей в отряд. А командир сориентируется. Не станет же по своим палить!

– А в отца? – спросил мальчик, серьезно посмотрев в глаза Садовникову.

– Иди сюда, брат! Садись рядом, – сказал Алексей Иванович вкрадчивым голосом. – Валера, в этой жизни нам все приходится платить. Кому-то имуществом, деньгами. Кому-то жизнью. Если меня убьют в бою, то это плата за победу, за нашу победу. Чтобы вот такие карапузы не по лесам прятались с мамками, а в садах да парках гуляли. Чтобы жили свободно. Если батю твоего настигнет пуля, то это его плата за предательство, за слабость, за малодушие, за желание нажиться за счет страданий своих знакомых, соседей, родных. Немцы, они ведь никого не пожалеют. Никого. А ты, Валера, – молодец! Ты настоящий патриот своей родины. Сегодня ты спас две жизни. Ты настоящий герой.

Мальчик слушал старшего товарища, и слезы застилали его глаза. Он ненавидел отца за то, что у немцев служит. Но как ненавидел, так и жалел. И мысли о том, что отец может не вернуться сегодня домой, его очень страшили. Ведь в какой-то степени получается, что он причастен к гибели отца.

– Утри слезы, сынок. Негоже такому бойцу плакать. Лучше слушай, что скажу. Валера, вот рюкзак. Здесь в тряпку завернуты листовки. Это наш первый вызов немцам. Пусть знают, что мы живы и будем бороться. Сверху давай положим что-нибудь из еды. Мало ли, заставят рюкзак открыть. Настя, есть яйца или что-нибудь съестное для маскировки?

– Да, вот возьмите, Алексей Иванович, – быстро отреагировала девушка и подала сверток с яйцами.

– Так, хорошо. Вот, так, положим, – сказал Садовников, укладывая продукты. – Если найдут, то скажешь, что нашел на дороге, думал, что еда, и подобрал.

– Ясно.