Невеста дьявола - Лоуренс Стефани (2000)

Кинстеры… без них в светском обществе стало бы куда скучнее. Это люди особого склада — необузданные, непредсказуемые, жаждущие наслаждений. Когда-то, во времена Вильгельма Завоевателя, они вместе с предками Онории пересекли Ла-Манш. Только ее прапрадеды добивались власти с помощью денег и политических интриг, а Кинстеры Шли к той же цели напролом. Они всегда были прекрасными воинами — сильными, смелыми и умными. Такие люди рождены, чтобы предводительствовать другими. На протяжении многих веков они ввязывались в любую распрю с неуемной страстью, заставлявшей их противников крепко призадуматься. Поэтому все короли, начиная с Вильгельма Завоевателя, считали необходимым задабривать могущественных владельцев Сент-Ивз. К счастью, по странной прихоти природы они относились к своей земле с тем же пылом, с каким вели себя в сражении.

Героизм Кинстеров сочетался с их удивительной способностью выживать. Возможно, это было простое везение, а может, им покровительствовала сама судьба. В битве под Ватерлоо погибло много представителей самых именитых семейств Англии, о Кинстерах же ходили слухи, полные злобы и благоговейного ужаса. Казалось, они заколдованы от пуль на поле боя их было семеро — и все вернулись живыми и здоровыми, без единой царапины.

Кинстеры отличались также невероятной самонадеянностью. Эта черта характера объяснялась и тем, что в большинстве своем они действительно были талантливы, а потому вызывали у простых смертных невольное уважение. Впрочем, Кинстеры уважения не требовали, они воспринимали его как должное.

Если светские сплетни хоть наполовину верны, то нынешнее поколение Кинстеров как две капли воды похоже на все предыдущие. А глава клана — самый необузданный, самый непредсказуемый и сластолюбивый среди них.

Таков он, герцог Сент-Ивз, который забросил Онорию на своего скакуна, объявил, что везет ее домой, и велел привыкать к виду его обнаженной груди. Деспот с внешностью пирата, который не моргнув глазом назвал Онорию своей герцогиней.

«А может, у меня разыгралось воображение?» — вдруг подумала она. Еще не известно, как пойдут дела дальше. Впрочем, это не имеет значения: ее ждет Африка.

— Когда вы вновь увидите Клейполов, их дочери наверняка начнут приставать с расспросами. Они пошли в мать, — откашлявшись, сказала Онория.

— Вы сами сумеете с ними справиться, — пожав плечами, сказал Девил.

— Меня здесь не будет, — твердо заявила она.

— Мы будем приезжать сюда довольно часто. Какое-то время мы, конечно, будем проводить в Лондоне и в других моих поместьях, но Сомершем-Плейс — наш дом. А за меня не волнуйтесь: встречаясь с разочарованными претендентками, я буду прятаться под вашими юбками. Я ведь не лишен сообразительности.

— Прошу прощения? — Онория уставилась на него в полном недоумении.

Быстро взглянув на нее, он скривил губы.

— За вашими юбками. Искушение было слишком велико.

— Я думала, что Кинстеры неуязвимы, — сказала она и надменно выгнула брови.

На лице Девила вспыхнула улыбка.

— Главное — без нужды не подставляться под огонь противника.

Очарованная этой мимолетной улыбкой, Онория заморгала, но тут же отвернулась. Ей тоже не стоит подставляться. Девилу удалось смутить ее, и довольно сильно.

— Мне жаль лишать вас обороны, но через несколько дней я уезжаю.

— Не хочется вам противоречить, — ласково шепнул он ей на ухо, — но мы скоро поженимся. И вы, разумеется, никуда не поедете.

По спине Онории поползли мурашки. Она стиснула зубы и, обернувшись, посмотрела прямо в его глаза, явно обладающие магнетической силой.

— Вы сказали об этом только для того, чтобы леди Клейпол угомонилась.

Девил спокойно смотрел на нее, а Онория гордо повела плечами.

— Не пристало джентльмену так дразнить даму.

Наступило молчание. Нервы Онории были натянуты, как струны.