Голова Путешественника - Блейк Николас (2000)

Читая письмо вчера вечером, я не обратил внимания на все эти моменты – обстановка была такая, что было не до подобных тонкостей. Но даже тогда я заметил в письме ряд моментов, которые никак не согласовывались с фактами или с моими представлениями, основанными на фактах. Обратил бы на них внимание Блаунт? Не уверен. Например, вот: а) Можно ли поверить в то, что Освальд, у которого были все основания не доверять Джанет, спокойно просидит в запертой на ключ маслодельне целых полчаса и не поднимет шум, не попытается выбраться оттуда и бежать? Окна в маслодельне маленькие и расположены высоко, но вылезти через них при желании можно. Разве он не заподозрил бы, что Джанет заперла его для того, чтобы вызвать по телефону полицию и выдать его в связи с делом Мары? b) Можно ли поверить в то, что Роберт, такой тихий, спокойный и уравновешенный человек, может ударить собственного брата? К тому же он был уже далеко не молод, а пожилые люди обычно не склонны ввязываться в драку, как молодые петушки, даже если и в самом деле оскорбляют их жен. Больше того, я уверен, что Роберт не лгал, когда за тем памятным чаем, в июне, сказал: «Я никогда бы не смог заставить себя взглянуть в лицо жертве. Мое убийство отнесли бы к разряду тех, которые совершаются издалека – знаете, что-нибудь вроде пилюль с цианидом в пузырьке из-под аспирина». c) Разве можно поверить, что на одежду Роберта не попало ни капли крови из раны на шее Освальда? Для того, чтобы нанести удар бритвой, нужно стоять совершенно вплотную к человеку, и кровь сразу ударила бы сильной струей, так что ни отскочить, ни отстраниться Роберт бы не успел… d) Мог бы Роберт дотащить тело до реки и отбуксировать его без посторонней помощи (если, конечно, не считать его мифическое второе «я»)?

Ответ на эти вопросы звучит так: во все это трудно поверить, но в то же время это не невозможно.

Теперь добавим к ним пункт «е». По словам Роберта, ему удалось вымыть маслодельню только после половины второго, когда дождь уже прекратился. И все же никто не слышал, как он поливал стены из шланга?! Невероятно!

Если учесть все эти обстоятельства вместе взятые, то сомнения еще усиливаются. Ну, а если вспомнить еще о принятой Освальдом мере самозащиты – его посещении Реннела Торренса, – то вообще трудно поверить, что во время всего разговора с Робертом он ни разу не упомянул об этом или что, зная, что есть свидетель приезда его брата в Плаш-Мидоу, Роберт все-таки пошел на убийство Освальда. А вот если Джанет, отведя Освальда в маслодельню, сразу же и зарезала его, он, вполне вероятно, мог не успеть сообщить ей об этом. Или вот еще «f» – ключевой вопрос о макинтоше Освальда: если, как утверждает Роберт, Освальд был в макинтоше, когда бритва вошла ему в горло, то как могло случиться, что кровь залила макинтош снаружи – и одновременно находившуюся под ним одежду?

Макинтош, как и поэзия Роберта, все время был ключом к разгадке этой таинственной истории.

Решение написать признание и убить себя Роберт принял только после последней встречи с Блаунтом, то есть два дня назад. Работу над поэмой он завершил несколькими днями раньше – значит, его утверждение, что он хотел сначала закончить писать, а потом сразу признаться в преступлении, не имело под собой почвы.

Что же в разговоре с Блаунтом заставило Роберта решить, что дело проиграно? Мой вопрос о макинтоше, мои намеки на то, что преступление будет раскрыто, если…

Тогда он и понял, что я все уже знаю.

Если что? Если выяснится, что Джанет встретила Освальда и надела его макинтош, чтобы пройти по двору.