Бедная Персефона - Mut-Em-Enet

Перед выходом придирчиво оценила свой внешний вид: тёмно-синее обегающие платье до колена. Волосы убраны в пучок, макияж еле заметен. Ну тетя Мотя, как не крути, Алена Михайловна прям.

Я не спеша вышла из метро и направилась в сторону университета, уже даже очень уверенной походкой. Хотелось прийти раньше всех! Ну не тут-то было: на самом крыльце я оступилась и чуть было не грохнулась на асфальт, если бы меня сзади не поймали чьи-то сильные руки. Я уже повернулась, чтобы поблагодарить спасителя, как знакомый голос начал меня вычитывать:

— Чуча, ты как не под машину, так решила шею сломать? Тебе что так понравилось в морге, что ты просто с завидной регулярностью туда стремишься. Или тебе наш Харон приглянулся? — лицо Страхова было ироничным и, я бы даже сказала, злым.

— Если бы знала, что Вы рядом будете проходить, свела бы счёты с жизнь в совершенно другом месте. А так спасибо, что не дали упасть! Хотя даже не знаю, что лучше, упасть головой об асфальт или прямо к Вам в руки. Эффект одинаковый и так, и эдак неприятно!

Черт рогатый между тем не слишком спешил меня выпускать. Он сантиметров на 10 поднял меня над землей и рывком поставил, внимательно меня осматривая:

— Ты на похороны идешь?

— С чего Вы взяли?

— Такое скромное темное платье, что испугался, не умер ли кто. И волосы свои дурацкие наконец причесала.

— Вам какое дело до моих волос и платья?! Вы вон режьте свои трупы и к живым людям не лезьте. Ну не Ваше это — светские беседы вести! Вот что не скажите, все редкая гадость!

— Ой, а чего это ты, Корина, такая дерзкая? Да еще с утра!

— Вы мне непременно портите настроение…

— Не понял. Что я уже такого сделал или сказал, спас тебя от свернутой шеи или может сделал фактически комплемент твоему внешнему виду. У тебя, что критические дни и гормональный сбой, что ты на меня прям с утра кидаешься. Все-таки кафедра клинической психиатрии тебя ждет!

Я пошла вперед, чтобы открыть кабинет. Пусть говорит, что хочет! Только вставила ключ в замок и почувствовала, что кто-то положил мне руку на плечо:

— Затрахов, ты уже…

Аполлонов аж отпрыгнул в сторону:

— Ты что это, Ален? — потом подошел ко мне вплотную и прижал к дверному полотну, — я так соскучился.

— Лёня, я тоже скучала, но может не надо прям в коридоре, давай в кабинет зайдем.

— Вот так всегда! Попытался сделать романтичненько, а ты такая скованная!

— Я не скованная, Лёнечка, а осторожная, не хочу, чтобы наши трупорезики потом обсуждали, что на работу хожу исключительно, чтобы зажиматься по углам.

— Ну почему зажиматься? Я могу тебя в открытую целовать, а что ж тут такого?

— Лёня, мы на работе в первую очередь…

— И что? — и Аполлонов взял в руки мое лицо и только приблизился для поцелуя, как на кафедру вошел черт рогатый.

— Прекращайте разврат! — его голос звучал грозно, — тут люди работают.

— Василич, да не начинай, немного Эроса[1] в нашем царстве Танатоса[2] не помешает, — Лёня улыбнулся, но лицо мое не отпустил.

— Лёня, ты меня плохо понял, целоваться и все там другое будешь в нерабочее время, а у нас дело, пошли со мной.

Аполлонов обреченно посмотрел в сторону своего руководителя и быстро коснулся моих губ. А потом просто пошел за Страховым.

Я была даже благодарна этому ироду, что избавил меня от ласк Лёни. Мне почему-то не очень этого хотелось.

Дальше на кафедру стали сходиться доктора, и я тут же занялась своими обязанностями.

— Алена Михаловна, хорошо выглядите, — заведующий кафедры подкрался незаметно, — для Вас, милочка, сегодня важное задание — к нам приезжают шведы. Вы же помните? Так вот нужно будет их встретить возле корпуса и провести в анатомический театр. Вы же говорите на английском?

Я утвердительно кивнула. Ну еще бы! Как раз тут у меня все в порядке. Анатомический театр? Это страшное место и я всегда старалась его обходить стороной, но что ж...