Бедная Персефона - Mut-Em-Enet

— Давай, не будем драконить твою маму и ограничимся поцелуями!

— А я не хочу только поцелуи, — я была упорна, — тебя всего хочу!

— Ты взрослая девочка, — он взял мое лицо в ладони, — и такая плохая!

Он повернул меня к себе спиной и поцеловал мою шею.

— Потерпи, уже 6 дней осталось, и мы будем делать, что захотим и когда захотим, — его голос охрип от желания.

Рука Ивана скользнула под мое платье, прямиком в трусики. Меня подбросило от наслаждения, когда, массируя клитор, он вошел в меня пальцами. Мои мышцы сжались вокруг них, и тогда он начал поступательные движения. Я просто извивалась и почти стонала.

— Тссс… — он закрыл мне рот поцелуем, не отрываясь от своего занятия. А потом резко остановился, когда я уже почти финишировала:

— Кончи для меня, моя девочка! — и он продолжил исследовать мое лоно. А я уже не могла терпеть, и сдерживая стон, выдохнула в его губы свой оргазм.

— Так лучше, — спросил он.

— Значительно, — я еле могла шевелить языком.

— А теперь расскажи мне, любимая, про потоп и соседа-спасителя!

22.

Иван

Утро понедельника мне совсем не понравилось. Невзирая на жару за окном, мне было холодно. Холодно одному в абсолютно пустой квартире. Без моей Алены. За эти дни так привык, что мы проводили вместе много времени, что испытывал уже физическую потребность находиться рядом. И дело не во взаимном желании и влечении, а в эмоциональной связи между нами.

Я телом ощущал, когда ей плохо и, наоборот, когда она рада, я ловил перепады ее настроения, настраиваясь на нужную волну. И пусть скажут, что за столь короткое время невозможно все так наладить. А я скажу: все зависит от испытываемых чувств и готовности понимать друг друга.

Что-то меня прямо потянуло на философские рассуждения! Скучаю по ней. Вот, почему так!

В своей голове я уж нарисовал картину нашей совместной жизни. Получилось уж слишком идиллично, как на пасторали. Нет, жизнь однозначно это исправит. Одно дело — фантазии, а другое — реальность и быт.

Запасись, Иван, терпением! Во-первых, тебе предстоит пережить неделю без нее, ну не совсем без нее, а просто без Алены в твоей квартире, во-вторых, тебе нужно поговорить с Лёней и отговорить его от необдуманных поступков, в-третьих, найти подход к будущей теще (заметьте, уже не потенциальной). Если первые две задачи можно было назвать выполнимыми, то вот последняя сейчас вызывала некоторые трудности.

Давай, думать логически: Аленина мама чего тебя не любит? Потому, что ты Аленушки недостоин. А кто достоин? А вот тут — основной вопрос! Мозг — штука сложная, поди пойми, что у Антонины Тимофеевны в голове. Может, правда, мама моя может знать, все-таки подружки еще со студенческих времен. Идея! Вечером перед тем, как проведать Аленушку, заеду к ней для короткой, но полагаю, ценной консультации. Заодно и сообщу хорошую новость, что наконец-то в моем доме появится женщина. Взбалмошная, противная и вечно дразнящая меня, но горячо любимая, женщина.

На этой оптимистической ноте, Иван, тебе пора вставать!

До университета добрался подозрительно быстро, толи пора отпусков, толи нежелание работать в целом повлияли на полное отсутствие машин на дороге. И понял, что кафедру-то открыть некому. Ключи были у Кориной, Аполлонова и заведующего. Решил идти прямиком в морг, так сказать, проведать пациентов, сделать утренний обход. А хорошие ж они у меня, тихие, не требуют ничего, нет толпы снующих родственников, желающих справиться о ходе лечения.

На каталке возле окна мирно почивал Харон, мелодично посапывая в такт скрипучим колесикам.

— Подъем! — скомандовал я, — время работать, дорогой!

Он неспешно потянулся и приоткрыл один глаз:

— Василич, а чего это Вы в такую рань? Еще даже никого не привозили…