Ведьмак - Анджей Сапковский

— У времени, — сказала Нимуэ, — нет ни начала, ни конца. Время — вроде змея Уробороса, схватившего зубами собственный хвост. В каждом мгновении скрывается вечность. А вечность складывается из мгновений, которые создают ее. В этом архипелаге плавать можно, хоть навигация чрезвычайно затруднена и очень легко заблудиться. Хорошо, чтоб был маяк, дающий свет. Хорошо иметь возможность услышать в тумане призыв…

Она на мгновение умолкла.

— Как кончается интересующая нас легенда? Нам — тебе и мне — кажется, будто мы знаем как. Но змей Уроборос вцепился зубами в собственный хвост. То, как окончится легенда, решается сейчас. В этот миг. Окончание легенды будет зависеть от того, сможет ли — а если сможет, то когда, — затерявшийся в архипелаге мгновений моряк увидеть свет маяка. Услышать призыв.

С озера донеслись ругань, плеск, скрип весел в уключинах.

— Сегодня будет хорошая ночь. Последняя перед летним солнцестоянием. Луна идет на ущерб. Солнце из Третьего Дома переходит в Четвертый — в знак Козлорыбы. Самое лучшее время для дивинаций[88]. Самое лучшее… Соберись, Кондвирамурса.

Кондвирамурса, как и много раз прежде, послушно сконцентрировалась, постепенно погружаясь в состояние, близкое к трансу.

— Поищи ее, — сказала Нимуэ. — Она где–то там, среди звезд, среди лунного света. Среди различных мест. Она там. Одна, ждет помощи. Мы поможем ей, Кондвирамурса.

* * *

Концентрация, кулаки на висках. В ушах шум, идущий как бы изнутри морской раковины. Вспышка света. И тут же мягкое и черное ничто.

* * *

Было место, в котором Цири видела пылающие костры. Прикованные цепями к столбам женщины дико и пронзительно кричали, умоляя пощадить их, а собравшиеся вокруг люди рычали, смеялись и плясали. Было место, в котором полыхал огнем огромный город, пламя гудело, с заваливающихся крыш во все стороны летели искры, и черный дым затягивал небо. Было место, где огромные двуногие ящеры дрались, сцепившись друг с другом, и яркая кровь лилась ручьями из–под клыков и когтей.

Было место, в котором не было ничего, кроме тьмы, заполненной голосами, шепотами и тревогой.

Были и другие места. Но ни одно из них не было тем, которое она искала.

* * *

Перенос из места в место шел у нее уже так хорошо, что она начала экспериментировать. Одним из немногих мест, которых она не боялась, были теплые вересковые пустоши на опушке дикого леса, над которыми висели две луны. Вызвав в памяти образ этих лун и мысленно твердя, чего именно она хочет добиться, Цири сконцентрировалась, напряглась, погрузилась в ничто.

Удалось уже со второй попытки.

Ободренная, она решилась на еще более смелый эксперимент. Было ясно, что, кроме различных мест, она посещала и различные времена. Об этом говорил Высогота, говорили эльфы, упоминал единорог. Ведь она смогла — хоть и непреднамеренно — однажды уже сделать это! Когда ее ранили в лицо, она сбежала от преследователей во время, прыгнула на четыре дня вперед, потом Высогота не мог досчитаться этих дней. Ничего у него не сходилось…

Не в этом ли было ее спасение? Прыжок во времени?

Она решила попытаться. Пылающий город, к примеру, не мог гореть вечно. А если попасть туда до пожара? Либо после него?

Она попала точно в самое сердце пожара, опалив себе брови и ресницы и вызвав ужасный переполох среди бегущих из полыхавшего огнем города погорельцев. И тут же сбежала на дружественное вересковье.

«Пожалуй, не стоит так рисковать, — подумала она. — Кто знает, чем это кончится? С местами у меня получается лучше, а значит, будем придерживаться мест. Попытаемся попасть в места знакомые, такие, которые я помню, и такие, которые вызывают у меня приятные ассоциации».

Начала она с храма Мелитэле, представив себе ворота, дом, парк, мастерские, общежитие послушниц и адепток, комнату, в которой жила с Йеннифэр. Она концентрировалась, прижав кулаки к вискам, вызывая в памяти лица Нэннеке, Эурнэйд, Катье, Иоли Второй.