Ведьмак - Анджей Сапковский

— Бесчеловечно и безбожно, — поддакнул присутствовавший в канцелярском покое ратуши богослужитель Крепп. — Так бесчеловечно, что любой дурак догадается, кто за этим стоит. Да, ипат. Хиреадана мы знаем оба, а этому, выдающему себя за ведьмака, недостало бы Силы, чтобы так уделать ключника. Это все работа Йеннифэр, богомерзкой ведьмы!

За окном, как бы подтверждая слова Креппа, громыхнуло.

— Она и никто другой, — продолжал богослужитель. — Несомненно. Кто ж, если не Йеннифэр, вздумал бы отыграться на государевом советнике Лавроносике?

— Ха–ха–ха! — расхохотался ипат. — На это–то я как раз меньше всего злюсь. Лавроносик подкапывался под меня, на мое место метил. Теперь его уже люди слушать не станут. Как вспомнят, как он по заду отхватил…

— Недоставало еще, чтобы вы начали аплодировать сему преступлению, милсдарь Невилл, — поморщился Крепп. — Напоминаю, если б я на ведьмака не наслал бесогонного заклинания, то бишь экзорцизма, он поднял бы руку на меня и на достоинство храма…

— А ведь ты тоже скверно отзывался о ней в своих проповедях, Крепп. Даже Берран жаловался. Но что правда, то правда. Слышите, поганцы? — Ипат снова повернулся к Геральту и Хиреадану. — Нету вам прощения! Не подумаю потакать таким фокусам! Ну, давайте говорите, что у вас есть в свое оправдание, потому как если нет, то я начихаю на все ваши религии и устрою вам такое, что вы до смерти не забудете. А ну выкладывайте все немедля, как на духу!

Хиреадан тяжко вздохнул и глянул на ведьмака многозначительно и с вопросом. Геральт тоже вздохнул, откашлялся.

И рассказал все. Ну, скажем, почти все.

— Стало быть, вон какие пироги, — произнес богослужитель, немного помолчав. — Хорошенькая история. Злой гений, освобожденный от заклятия. И чародейка, которая заимела на этого гения зуб. Недурственная комбинация. Это может скверно кончиться, очень скверно.

— Что такое гений? — спросил Невилл. — И что надобно этой Йеннифэр?

— Волшебники, — пояснил Крепп, — черпают свою мощь из сил Природы, точнее, из так называемых Четырех Основ, сиречь элементов, популярно именуемых стихиями: Воздуха, Воды, Огня и Земли. У каждой из сих стихий имеется свое Измерение, на колдовском жаргоне Плоскостью именуемое. Существуют, стало быть, Плоскость Воды, Плоскость Огня и так далее. Измерения сии нам недоступны и заселены существами, именуемыми гениями…

— Именуемыми в легендах, — прервал ведьмак. — Потому что, насколько мне известно…

— Не прерывай, — обрезал его Крепп. — То, что тебе известно мало, было ясно уже с самого начала твоего рассказа, ведьмак. Так что помолчи и послушай тех, кто умнее тебя. Итак, гении. Их четыре рода, как и четыре Плоскости. Существуют д’йины, существа воздушные, мариды, связанные со стихией Воды, ифриты, кои есть гении Огня, и д’ао — гении Земли…

— Ну, тебя понесло, Крепп, это называется словесный понос, — вставил Невилл. — Тут тебе не воскресная школа, не учи нас. Говори кратко: чего Йеннифэр хочет от того гения?

— Такой гений, ипат, есть живой сборник магической энергии. Волшебник, имеющий возможность по желанию призывать гения, может эту энергию направлять в виде заклинаний. Ему не надо тяжким трудом вытягивать Силу из Природы, за него это делает гений. Тогда могущество такого чародея становится огромным, почти безграничным.

— Что–то я не слышал о всесильных магах, — поморщился Невилл. — Совсем даже наоборот, сила большинства из них явно преувеличена. Этого не могут, то не в силах.