Ведьмак - Анджей Сапковский

Граф Фальвик глянул ему в глаза, и Геральт сразу понял свой промах. В глазах рыцаря Белой Розы таилась чистая, невозмутимая и ничем не замутненная ненависть. Ведьмаку стало ясно, что выбрасывает и изгоняет его вовсе не дюк Эревард, а Фальвик и ему подобные.

Рыцарь повернулся к Нэннеке, уважительно поклонился и начал речь. Говорил он спокойно и почтительно. Говорил он логично. Но Геральт знал, что Фальвик лжет как сивый мерин.

— Почтенная Нэннеке, прошу простить меня, но князь Эревард, мой сеньор, не желает видеть в своих владениях ведьмака Геральта из Ривии. Неважно, охотится ли Геральт из Ривии на чудовищ или полагает себя частным лицом. Князь знает, что Геральт из Ривии частным лицом не бывает. Ведьмак притягивает неприятности, как магнит железные опилки. Чародеи возмущаются и шлют петиции, друиды в открытую грозятся…

— Не вижу оснований заставлять Геральта из Ривии страдать от разнузданности здешних чародеев и друидов, — прервала жрица. — С каких это пор Эреварда стало интересовать мнение тех и других?

— Довольно болтать, — поднял голову Фальвик. — Или я выражаюсь недостаточно ясно, почтенная Нэннеке? Тогда скажу так ясно, что яснее некуда: ни князь Эревард, ни Капитул ордена не намерены ни дня терпеть в Элландере ведьмака Геральта из Ривии, известного как Мясник из Блавикена.

— Здесь не Элландер, — вскочила с кресла жрица. — Здесь храм Мелитэле! А я, Нэннеке, главная жрица Мелитэле, не желаю больше ни минуты терпеть вас на территории храма, господа!

— Милсдарь Фальвик, — тихо произнес ведьмак, — послушайтесь гласа рассудка. Я не хочу осложнений, да и вам, мне думается, они ни к чему. Я покину здешние места самое большее через три дня. Нет, Нэннеке, прошу тебя, помолчи. Мне все равно уже пора в путь. Три дня, граф. Большего я не прошу.

— И правильно делаешь, что не просишь, — сказала жрица, прежде чем Фальвик успел ответить. — Вы слышали, парни? Ведьмак останется здесь на три дня, ибо таково его желание. А я, жрица Великой Мелитэле, буду принимать его у себя эти три дня, ибо таково мое желание. Передайте это вашему Эреварду. Нет, не Эреварду. Его супружнице, благородной Эрмелле, и добавьте, что если она хочет, чтобы не прерывались поставки афродизий из моей аптеки, то пусть успокоит своего дюка. Пусть сдерживает его капризы и фанаберии, которые все больше начинают смахивать на кретинизм.

— Довольно! — тонко крикнул Тайлес, и голос перешел у него в фальцет. — Не желаю слушать, как какая–то шарлатанка оскорбляет моего сеньора и его супругу! Не прощу такого неуважения! Отныне здесь будет править орден Белой Розы. Конец вашим рассадникам тьмы и предрассудков. А я, рыцарь Белой Розы…

— Слушай, ты, молокосос, — прервал Геральт, скверно ухмыльнувшись. — Сдержи свой дурной язычишко. Ты разговариваешь с женщиной, которую должно уважать. Тем более рыцарю Белой Розы. Правда, чтобы стать таковым, последнее время достаточно внести в скарбницу Капитула тысячу новиградских крон, потому–то орден и стал скопищем отпрысков ростовщиков и портняжек, но какая–то порядочность в вас, надеюсь, еще сохранилась? Или я ошибаюсь?

Тайлес побледнел и потянулся за мечом.

— Фальвик, — сказал Геральт, не переставая усмехаться, — если он вытянет меч, я отберу и отстегаю сопляка по заднице. А потом вышибу им двери.

Тайлес дрожащей рукой вытащил из–за пояса железную перчатку и со звоном кинул на пол к ногам ведьмака.

— Я смою оскорбление ордена твоей кровью, выродок! — взвизгнул он. — Вызываю тебя на поединок! Выходи во двор!

— У тебя что–то упало, сынок, — спокойно произнесла Нэннеке. — Подними, пожалуйста, здесь сорить не положено, здесь — храм. Фальвик, уведи отсюда своего придурка, иначе это кончится несчастьем. Ты знаешь, что надо передать Эреварду. Впрочем, я напишу ему личное письмо: вы не вызываете у меня доверия. Убирайтесь отсюда. Найдете выход сами, надеюсь?