Ведьмак - Анджей Сапковский

— Мотай отседова, Паулье! — рявкнул Ярпен Зигрин и зло хлестнул вожжами по конским крупам.

— Счастливец, — сладенько проговорила Цири, усаживаясь на козлы рядом с краснолюдом. — Сами видите, лучше держать на телеге ведьмачку, чем ехать одному. Вовремя я крикнула. А вот если б вы в это время… отливали с козел и наехали на бревно? Ну, ну. Страшно подумать, что с вами могло тогда случиться.

— Ты заткнешься?

— Уже молчу. Ни словечка.

Она выдержала не больше минуты:

— Господин Зигрин?

— Никакой я не господин. — Краснолюд тыркнул ее локтем. Ухмыльнулся. — Я Ярпен. Ясно? Давай поведем телегу вместе, э?

— Ясно. Можно подержать вожжи?

— Погодь, не так. Наложи на палец указательный, прижми большим, о, вот так. Левую так же. Не дергай, не натягивай слишком.

— Так хорошо?

— Хорошо.

— Ярпен?

— Ну?

— Что значит «сохранять нейтралитет»?

— Быть равнодушным, безразличным, — нехотя буркнул он. — Не давай вожжам провисать. Левую сильнее на себя!

— Как это «безразличным»? К чему безразличным?

Краснолюд сильно наклонился и сплюнул под телегу.

— Если скоя’таэли нападут на нас, твой Геральт намерен стоять и спокойно посматривать, как они будут перерезать нам глотки. Ты, вероятно, приткнешься рядышком, ведь это будет наглядный урок. Тема занятий: поведение ведьмака в конфликте разумных рас.

— Не понимаю.

— Этому–то я как раз нисколько не удивляюсь.

— Поэтому вы с ним ругались? Кто они, собственно, такие, эти скоя’таэли? Эти… белки?

— Цири. — Ярпен яростно растрепал бороду. — Это не для маленьких девчонок.

— Ну вот, теперь ты на меня злишься. Я вовсе не маленькая. Я слышала, как о белках говорили солдаты на заставе. Видела… двух убитых эльфов. А рыцарь говорил, что они… тоже убивают. И что среди скоя’таэлей не только эльфы. Краснолюды тоже есть.

— Знаю, — сухо сказал Ярпен.

— А ты ведь тоже краснолюд.

— Это уж точно.

— Почему же ты боишься белок? Они вроде бы дерутся только с людьми.

— Все не так просто, — задумался он. — К сожалению.

Цири долго молчала, покусывая нижнюю губу и морща носик. Потом сказала:

— Знаю. Белки борются за свободу. А ты, хоть и краснолюд, но работаешь в специальной секретной службе короля Хенсельта и ходишь как пес на поводке у человеков.

Ярпен хмыкнул, утер нос рукавом и выглянул с козел, проверяя, не подъехал ли Венцк слишком близко. Но комиссар, занятый беседой с Геральтом, был далеко.

— Слух у тебя что надо, деваха, прям как у сурка, — широко ухмыльнулся он. — Да ты и попонятливее тех, кому на роду написано рожать детей, варить похлебки да прясть. Тебе кажется, будто ты знаешь все? Это потому, что ты еще ребенок. Не делай дурашливых рожиц, годков тебе это не прибавит, только становишься еще некрасивее, чем обычно. Удачно, признаю, ты поняла скоя’таэлей, понравилось тебе это словцо. Знаешь, почему ты так хорошо их понимаешь? Потому что скоя’таэли тоже вроде детишек. Шпань, которая не понимает, что ее подзуживают, науськивают, что кто–то использует их ребячью дурость, подкармливая сказочками о свободе.

— Но ведь они действительно борются за свободу. — Цири подняла голову, взглянула на краснолюда широко раскрытыми зелеными глазами. — Как дриады в лесу Брокилон. Они убивают людей, потому что люди… некоторые люди творят им зло. Потому что когда–то это была ваша земля, краснолюдов и эльфов и этих, как их, низушков, гномов и других… А теперь тут поселились люди, вот эльфы и…

— Эльфы! — фыркнул Ярпен. — Уж если быть точным, как раз они–то тут такие не пришей кобыле хвост, как и вы, люди, хоть и прибыли на своих белых кораблях за добрых тысячу лет до вас. Теперь–то они наперебой лезут со своей дружбой, теперь–то мы братья, теперь–то лыбятся, болтают: «Мы сородичи, побратимы, мы Старшие Народы». А раньше ети их… хм, хм… Раньше–то у нас мимо ушей свистели их стрелы, когда мы…