Ведьмак - Анджей Сапковский

Чародей был скор, палка так и вертелась в его руках. Тем большим было изумление Геральта, когда во время защиты меч и палка, столкнувшись, звякнули металлом. Но на долгое удивление времени не было. Вильгефорц напал, ведьмаку приходилось извиваться в вольтах и пируэтах. Он боялся парировать мечом. Чертова палка была железной, к тому же магической.

Четырежды он оказывался в позиции, пригодной для контрнападения и удара. Четырежды ударял. В висок, в шею, под мышку, в пах. Каждый удар мог быть смертельным. И каждый был парирован.

Ни один человек не сумел бы парировать такие выпады. Геральт понемногу начал понимать. Но было уже поздно.

Удара, которым чародей его достал, он не видел. Удар бросил его на стену. Он оттолкнулся спиной, но отскочить не успел, не успел сделать ложный выпад: удар лишил его дыхания. Он получил второй раз, в плечо, снова отлетел назад, сильно стукнулся затылком о выступающие груди кариатиды. Вильгефорц ловко подскочил, размахнулся и саданул его палкой в живот, под ребра. Колени мгновенно стали ватными, он упал. И это был конец боя. В принципе.

Стоя на коленях, он неловко пытался заслониться мечом. Клинок, застрявший между стеной и пилястром, переломился под ударом со стеклянным вибрирующим стоном. Он заслонил голову левой рукой, палка с размаха сломала ему кость предплечья. Боль ослепила.

— Я мог бы выдавить тебе мозг через уши, — очень издалека проговорил Вильгефорц. — Но ведь это был всего лишь урок. Ты ошибся, ведьмак, перепутал небо со звездами, отраженными ночью в поверхности пруда. Ага, тебя рвет? Прекрасно. Сотрясение мозга. Кровь из носа? Отлично. Ну, стало быть, до свидания. Когда–нибудь увидимся. Возможно.

Он уже не видел ничего и ничего не слышал. Тонул, погружался во что–то теплое. Думал, что Вильгефорц ушел, и поэтому удивился, когда по его ноге с размаха ударил железный стержень, круша основание бедренной кости.

Следующих ударов, даже если они и были, он уже не помнил.

* * *

— Держись, Геральт, не поддавайся, — беспрерывно повторяла Трисс Меригольд. — Держись. Не умирай… Прошу тебя, не умирай…

— Цири…

— Молчи. Сейчас я тебя отсюда вытащу. Держись… О боги, у меня нет сил…

— Йеннифэр… Я должен…

— Ничего ты не должен! Ничего ты не можешь! Держись, не поддавайся… Не теряй сознания… Не умирай, пожалуйста…

Она волокла его по полу, устланному трупами. Он видел свою грудь и живот, все в крови. Кровь текла из носа. Видел ногу. Она была вывернута под странным углом и казалась гораздо короче здоровой. Боли он не чувствовал. Ощущал лишь холод, все тело было холодным, одеревенелым и чужим. Его тошнило.

— Держись, Геральт. Из Аретузы идет помощь. Уже скоро…

— Дийкстра… Если Дийкстра на меня нападет… мне конец.

Трисс дико выругалась.

Она тащила его по лестнице. Сломанные нога и рука подскакивали на ступенях. Боль ожила, вгрызлась во внутренности, в виски, дошла до глаз, ушей, макушки. Он не кричал. Знал, что крик облегчит боль, но не кричал. Только раскрывал рот, это тоже приносило облегчение.

Услышал гул.

На верху лестницы стояла Тиссая де Врие. Волосы взлохмачены, лицо в пыли. Она подняла обе руки, ее ладони запылали. Она выкрикнула заклинание, а пляшущий на кончиках пальцев огонь ринулся вниз в виде ослепительного гудящего шара. Ведьмак услышал грохот рушащихся стен и дикие крики обожженных.

— Тиссая, нет! — отчаянно крикнула Трисс. — Не делай этого!

— Им сюда не войти, — проговорила Великий Магистр, не поворачивая головы. — Здесь — Гарштанг на острове Танедд. Никто не приглашал сюда королевских прихвостней, выполняющих приказы своих близоруких владык!

— Ты их убиваешь!