Ведьмак - Анджей Сапковский

— Всегда существует риск, — сказал он, — что кто–нибудь из вас попадет в руки моих врагов и будет подвергнут допросу с пристрастием. Хотелось бы верить, что вы проявите не меньшую стойкость тела и духа. Да, хотелось бы в это верить. Очень. Но я не верю.

Риенс и Ширру молчали. Вильгефорц вновь включил мегаскоп, спроецировав на экран изображение, генерируемое огромным кристаллом.

— Вот все, чего я добился. Я хотел получить Цири, а она дала мне ведьмака. Интересно. Не позволила вырвать из себя эмпатическую матрицу девушки, но на Геральте сломалась. А о каких–либо ее чувствах к этому Геральту я вовсе и не подозревал… Ну, для начала удовольствуемся достигнутым. Ведьмак, Кагыр аэп Кеаллах, бард Лютик, какая–то женщина? Хм–м–м… Кто возьмется за окончательное решение ведьмачьей проблемы?

* * *

«Согласился Ширру, — вспоминал Риенс, приподнимаясь на стременах, чтобы хоть немного облегчить болящие от седла ягодицы. — Ширру взялся убить ведьмака. Он знал местность, в которой Йеннифэр высканировала Геральта и его компанию, у него там были знакомые или даже родня. Меня же Вильгефорц послал переговорить с Ваттье де Ридо, а затем следить за Скелленом и Бонартом…

А я, идиот, тогда радовался, уверенный, что мне в удел досталась задача гораздо более легкая и приятная. И такая, с которой я управлюсь быстро, без труда и с удовольствием…»

* * *

— Если кметы не лгали, — Стефан Скеллен поднялся на стременах, — то озеро должно быть за этой возвышенностью, в котловине.

— Туда и следы ведут, — подтвердил Бореас Мун.

— Тогда почему же мы стоим? — Риенс потер озябшее ухо. — Шпоры коням и вперед!

— Не шебуршись, — придержал его Бонарт. — Надо разделиться и окружить котловину. Неизвестно, по какому берегу она поехала. Если выберем неверное направление, озеро может отрезать ее от нас.

— Истинная правда, — поддакнул Бореас Мун.

— Озеро сковал лед, — бросил Риенс.

— Лед может оказаться слишком слабым для лошадей. Бонарт прав, надо разделиться.

Скеллен быстро отдал нужные распоряжения. Группа, которую вели Бонарт, Риенс и Оль Харшейм, насчитывавшая в общей сложности семь лошадей, помчалась по восточному берегу и быстро скрылась в черном лесу.

— Хорошо, — скомандовал Филин. — Едем. Силифант… — И тут же сообразив, что что–то не в порядке, развернул коня, хлестнул его нагайкой, наехал на Жоанну Сельборн.

Веда оттянула назад своего коня. Лицо у нее было каменное.

— Впустую, господин коронер, — сказала она хрипло. — И не пытайтесь даже. Мы не поедем. Мы возвращаемся. С нас довольно.

— Мы?! — рявкнул Дакре Силифант. — Кто — мы? Это что, бунт?

Скеллен наклонился в седле, сплюнул на мерзлую землю. За Ведой стояли Андрес Верный и Тиль Эхрад, светловолосый эльф.

— Госпожа Сельборн, — протяжно и ядовито проговорил Филин. — Не в том дело, что вы теряете виды на многообещающую карьеру, что растрачиваете и превращаете в ничто выпавший вам в жизни шанс. Дело в том, что вас отдадут палачу. Вместе с теми дурнями, которые вас послушались.

— Чему суждено висеть, то не утонет, — философически ответила Веда. — А палачом нас не надо пугать, господин коронер, ибо неизвестно еще, кому ближе к эшафоту, вам или нам.

— Ты так считаешь? — Глаза Филина сверкнули. — Подслушала где–то чьи–то хитрые мысли. Я считал тебя умнее. А ты оказалась обыкновенной глупой бабой. Тот, кто со мной, — всегда выигрывает, кто против — всегда проигрывает! Запомни! Хоть ты меня уже за утопленника считаешь, я еще успею отправить тебя на эшафот. Слышите, вы? Раскаленными крючьями прикажу срывать у вас мясо с костей!

— Раз мать родила, господин коронер, — мягко сказал Тиль Эхрад. — Вы выбрали свой путь, мы — свой. Оба пути ненадежны и рискованны. И неизвестно, кому что судьба уготовила.