Танцы на стеклах - Алекс Д, Лана Мейер (2019)

Бывает, по ночам я содрогаюсь от того, что чувствую на своем теле его прикосновения. Его грубые руки, прикасающиеся ко мне так, словно я уже принадлежу ему. Словно у него есть на меня все права этого мира.

Не говоря уже о том, что после того, как загадочный аноним пустил по Йелю ужасные слухи обо мне, на меня началась травля. Со стороны девчонок в основном, потому что адекватные парни не верили в эту чушь. На какое-то время я стала самой обсуждаемой личностью в университете, но эта «слава» совершенно не была мне нужна.

Я просто хотела чтобы все они отстали от меня. И я догадывалась кто пустил обо мне этот мерзкий и грязный слух… а кто мог еще? Я никому никогда не переходила дорогу, я никому никогда не грубила, не причиняла зла.

Многие парни все равно обращали на меня внимание, не веря в эту адскую сплетню. Из-за нее я чуть не довела себя до нервного истощения… не могла есть и нормально спать, чувствуя себя грязной и осквернённой. Все они были мне противны.

Эту ужасную клевету опроверг через год мой первый мужчина — Брайан Пикот.

Брайан казался хорошим парнем. Рядом с ним я почувствовала себя в безопасности, поэтому всего на пару мгновений позволила себе… попробовать. Попробовать открыть свое сердце. Для настоящих чувств.

Даже попытка найти настоящую любовь, не смогла залатать грязную дыру внутри. Я избавилась от одного «небольшого недостатка», (так называли мою невинность Сэм и Эйприл) но не получила ничего, кроме еще большего опустошения.

Это случилось всего лишь однажды. Больно и очень быстро. Глупо. И мне не понравилось. Брайан не вызывал в глубинах моей души ни трепета, ни головокружительных эмоций.

В итоге Брайан оказался таким же кретином, как Саадат. Не знаю, может он просто похвастался кому-то из своих друзей, но уже через три дня весь Йель шептался о том, что он у меня первый. Конечно, это событие опровергло более грязный слух обо мне, и стоило бы радоваться, но…

Мне было просто мерзко от того, что настолько личные вещи, знают все, кому не лень. И больно. Больно, потому что для Брайана я изначально была просто «мисс невинностью».

Желание заниматься сексом пропало в очередной раз.

Как этого вообще можно хотеть так сильно, как две мои озабоченные подружки?

Я возвращаюсь домой и ввожу в поисковике запрос «Нью-Йорк студия танцев». В Нью-Хейване я решила увлечься хоть каким-то спортом и записалась на танцы. Чувствовала себя на занятиях глупо, но старалась как-то побороть стеснение…

Ночью, когда я сижу у окна и рисую при слабом свете ночника, Сэм уже давно спит. Я дорисовываю набросок небоскребов, которые вижу, и оставляю рисунок на столе, чувствуя внутри зарождение чего-то нового.

Предчувствие новой жизни, новых, ярких и интересных событий.

Которые наверняка вытеснят самые плохие и болезненные воспоминания.

Джаред. Германия

— Адам, проснись.

Открываю глаза, фокусируя взгляд на сосредоточенном лице брюнетки, которая с вежливой улыбкой протягивает мне кофе в стаканчике. Меня разбудила не она, а небольшая вибрация в белоснежном салоне частного лайнера и шум в ушах, вызванный перепадами давления. Судя по всему, самолет идет на посадку.

— Где мы? — я не слышу собственного голоса. Забираю кофе, поднося к пересохшим со сна губам, пробуя. Горячий. Благодарно улыбаюсь, глядя в серьезные изумрудные глаза.

— Мюнхен, — читаю я по красным глянцевым губам, так как гул нарастает.

Неприятное, почти болезненное давление на барабанные перепонки. Прикрываю глаза. К этому невозможно привыкнуть. Ненавижу летать.

— Через два часа Шелл Мортен ждет нас в «Астоне». Номера забронированы там же, для максимального удобства, — официальным деловитым тоном сообщает девушка.

— Спасибо. Ты просто ангел, Беа, — не открывая глаз, делаю еще один глоток кофе и отдаю ей стаканчик.

— Это моя работа, Адам — делать все, чтобы тебе было удобно и максимально комфортно, — лаконично добавляет она.