Танцы на стеклах - Алекс Д, Лана Мейер (2019)

Его твердость… Внизу живота до сих пор пылает, когда я ощущаю, как еще пятнадцать минут назад его член настойчиво толкался в мои бедра.

Клянусь, я была в жалком шаге от того, чтобы не прижаться к нему в ответ, вторя его движениям. Если бы я это сделала, могла бы забыть о своей гордости, о всех своих принципах. Обо всем, что годами, вколачивалось в мою светлую голову.

А еще, если бы сделала это, я бы сейчас находилась рядом с Джаредом. От мысли о том, как я срываю с него рубашку и провожу ногтями по обнаженному торсу, у меня покалывает кончики пальцев. Хватит. О чем же я думаю? Но я хочу. Сейчас так хочу это сделать. Мне недостаточно узнать только вкус его губ.

Я хочу попробовать на вкус его кожу.

Везде.

И даже там, где никогда не хотела раньше.

Просто… все в его теле теперь манило меня, притягивало. Глаза Джареда звали туда — за край, в бездну, полную запретной и сладкой агонии, которую можно познать только с ним.

Джаред олицетворял собой все, что мне всегда запрещали. Он заставлял меня чувствовать себя той Мэл, от которой я отвернулась.

Чтобы быть хорошей девочкой. Чтобы не видеть в глазах близких осуждения.

Но рядом давно уже нет никого, кто мог бы осудить меня за мои действия и порочные мысли.

Я медленно прижимаю ладонь к стенке душевой, касаюсь горячим лбом кафельной плитки. Провожу языком по губам, ощущая вкус Джареда. Мятный, с ореховым привкусом — аромат сигар, которые он курил.

Холодные капли пытаются остудить разгоряченную кожу, но это невозможно. Словно в тумане, я выдавливаю гель для душа на руку, и вновь погружаясь в мысли о Джареде, намыливаю свое тело.

Медленно провожу ладонью по груди, делая глубокий и медленный выдох. Закрываю глаза. С ужасом понимаю, что хочу, чтобы это были руки Джареда. Загорелые, крупные и сильные ладони.

Мне было мало.

Сжимаю свою ладонь, всхлипывая от отчаянья и непонимания того, что делаю. У меня такое чувство, словно за последний час я подцепила какую-то эмоциональную заразу, отравилась, надышалась с Джаредом одним воздухом, в котором витало напряжение, жажда близости, и противостояние между нами.

Мне остается только надеяться, что как только я протрезвею, дурман отпустит.

«Умоляй меня. Ну давай, ну же.» — это слова которые два года назад вырвались из его уст, но только сейчас вызвали внутри меня новую горячую волну, обволакивающую область бедер. Я все помнила.

— Джарееед, да, — шепчу я, когда моя рука резко опускается ниже, я скольжу кончиками пальцев по внутренней поверхности бедра. Наказываю себя за все, что сейчас делаю, зажимая язык между зубами.

Хочу, чтобы это был его язык. Сжимать, кусать до крови. Злить его больше, дразнить этого дикого зверя, доводить до дрожи и безумия.

Боже, видел бы он меня сейчас… что бы сказал? Что я одна из безвольных кукол, раздвинувшая для него ноги. Но новый Джаред не стал бы бросаться такими выражениями.

Я не знала, где правда, и настоящий ли Джаред сейчас, но его поцелуй не лгал: в тот момент, когда он прижал меня к дверце машины, для него точно так же исчез весь мир, как и для меня.

Осталась только близость с ним, его запах, которым не могла надышаться, его губы, что хотела смаковать вечность, и тело этого мужчины, которое желала ощущать всей кожей.

Обнаженной кожей.

Я медленно провожу указательным пальцем по самому чувствительному месту в своем теле, снова и снова вспоминая касания Джареда. Представляя его руки.

Всего на миг я вижу в мыслях его лицо, горящие похотью и одержимостью глаза. То, как его губы сейчас изогнулись бы в усмешке: «Обо мне думаешь, маленькая Лана? Правда думаешь, что твои нежные пальчики заменят тебе меня? Только я знаю, как ты хочешь. А я хочу в тебя. Глубоко и грубо.»

Заливаюсь краской, прогибаясь в спине. Ноги непроизвольно слегка раздвигаются. Для него, для Джареда. Для его пальцев и твердого члена.