Самый богатый человек в Вавилоне - Джордж Сэмюэль Клейсон (1926)

— От каждого, кому я даю деньги в долг, я беру залог, который остается в ларце до тех пор, пока долг не будет выплачен. Когда человек рассчитался с долгами, я возвращаю ему залог, если же долг не возвращается, залог остается у меня.

Самое верное дело, как подсказывает мне мой ларец, когда взаймы у меня берут люди, у которых имущества столько, сколько можно себе пожелать. У них есть земля, драгоценные камни, верблюды и другие вещи, которые можно продать, чтобы вернуть долг. Некоторые из них в виде залога передавали мне вещи более ценные, чем сама сумма долга. Другие обещали, что если не вернут долг, как было условлено, то они передадут мне право собственности на какое-то имущество. Такие долги надежны. Я знаю, что мое золото вернется ко мне с процентами, потому что долг основан на имуществе.

К другой категории относятся люди, которые имеют возможность зарабатывать деньги. Они работают или служат, как ты, и получают за это вознаграждение. У них есть источник дохода, и если они честны и их не постигнет неудача, то я уверен, что они также вернут долг с процентами. Такие долги основаны на людском труде.

Есть и такие, у которых нет ни имущества, ни заработка. Жизнь — жестокая вещь, и всегда найдутся такие, кто не смог к ней приспособиться. Даже если я дам им взаймы медную монету, у меня нет никакой возможности получить ее обратно, если только за них не поручатся добрые друзья.

Матон отстегнул застежки и приподнял крышку. Родан в нетерпении подался вперед.

На самом верху лежало бронзовое шейное украшение на свернутом красном одеянии. Матон взял украшение и любовно взвесил его на руке.

— Оно навсегда останется у меня в ларце, потому что его владелец переселился в мир иной. Я берегу это украшение в память о его владельце, потому что он был моим хорошим другом. Мы вместе успешно торговали до тех пор, пока он не привез с Востока невесту. Она была красива, но не похожа на других женщин. Капризная штучка. Он щедро разбрасывался своим золотом, чтобы удовлетворить ее прихоти. Когда золото кончилось, он в отчаянии пришел ко мне. Я долго беседовал с ним.

Я предложил ему свою помощь, чтобы он смог уладить свои дела. Он поклялся перед изображением Священного быка, что так и сделает, но этому не суждено было сбыться. В ссоре она воткнула ему нож в сердце.

— И что же с ней? — осведомился Родан.

— А вот это — ее, — Мартон приподнял багряную одежду. — В отчаянии она кинулась в Евфрат. Эти два залога так и останутся неоплаченными. Ларец может поведать тебе, Родан, что люди, находящиеся в плену сильных эмоций, не слишком надежные клиенты для ростовщика.

Вот тут кое-что другое. — Он достал из ларца перстень, вырезанный из бычьей кости. — Это принадлежит одному крестьянину. Я покупаю у его жены ковры. Как-то раз налетела саранча, и они остались без хлеба. Я помог ему, и он вернул долг из нового урожая. А потом он пришел еще раз и рассказал мне о необычных козах в одной дальней стране, про которых он узнал от путешественников. У них такая длинная и тонкая шерсть, что из нее можно сделать ковры, равных которым нет во всем Вавилоне. Он хотел приобрести себе стадо, но у него не было денег. Я дал ему взаймы, чтобы он отправился в путешествие и привез себе коз. Теперь его стадо уже на месте, и на будущий год я удивлю вавилонских вельмож самыми дорогими и красивыми коврами, какие они только будут в состоянии купить. Вскоре мне придется отдать ему кольцо. Он обещает, что расплатится в срок.

— И многие расплачиваются? — поинтересовался Родан.

— Если они берут деньги на прибыльные цели, то расплачиваются. Если же им приходится занимать, чтобы расплатиться за собственные ошибки, то очень велика вероятность, что своего золота ты больше не увидишь.

— Расскажи мне про этот залог, — попросил Родан, беря в руки тяжелый золотой браслет, усыпанный красивыми драгоценными камнями.

— Видно, моему другу по душе женщины, — усмехнулся Матон.