Рита не стала говорить, что дома в Индии висит и лежит еще больше тряпок, и вряд ли их кто-то снимает чаще, чем раз в год. Проще было пообещать, что она обязательно займется этим, но позже, ведь родителям осталось переночевать «в пыли» всего одну ночь. Однако… маму это не устроило.

— Нет, я отказываюсь там спать. Мы сходим погуляем, а ты займись занавесками. Это недолго, ты молодая и быстрая. Мэттью тебе поможет. Правда, Мэттью? — и она вопросительно посмотрела на ошарашенного Мэтта.

Тот медленно кивнул.

Но даже тогда Рита не восприняла всё всерьез.

Однако…

Вот она стоит на шатающемся стуле. А стул стоит на столе. Зачем? Просто потому, что маме захотелось? Она превзошла себя в искусстве манипулировать людьми. Из благих побуждений, конечно. Ясно, как день, что ей всего лишь нужно было закрыть дочь и Мэтта в одной комнате, и Мэтт это тоже понимает, но послушно влез на еще один стол и стул и, задрав руки, освобождает петли от крючков. Фантастика. Что мама с ним сделала? Подсыпала что-то в завтрак?

Половина занавески тяжелой волной упала на пол. Мэтт со стоном уронил руки, мелко потряс ими.

— Всё, иду, — бросил он и начал осторожно спускаться с башни.

Рита опять сделала какое-то незаметное движение, и её постамент не замедлил качнуться. Она снова раскинула руки в стороны.

— Твою мать!

И в этот момент на её голени лёг крепкий захват.

— Держу, — раздалось в районе колен. — Заканчивай и слезай.

Рита опустила взгляд и незаметно сглотнула. Снизу на неё смотрели лазурные озёра, огромные с этого ракурса. Ладони чуть ослабили хватку, поехали вверх и через вязку штанов проступило мягкое тепло. Пора начинать мурчать кошкой… Ладони преодолели препятствие в виде коленей, дошли до середины бёдер, остановились. И снова начали держать крепко. Будоражащее чувство. Вроде бы даже не ласка, но стреляет в солнечное сплетение навылет. Если бы не страх рухнуть и сломать шею, этим моментом можно было бы насладиться. Но…

Она вскинула голову, задрала руки и снова взялась за крючки.

— Мама превзошла себя.

— Она старается для твоего блага, — тихо рассмеялся Мэтт.

И поэтому её жаль в первую очередь. Рита высвободила одну запутанную петлю, взялась за новую. Руки опять начали ныть.

— Это тебе еще повезло не столкнуться с её первыми попытками, — пробормотала она в полупрозрачный газ.

— Да? Какими?

— Она мне в первый же день сказала, чтобы я красиво одевалась, распустила волосы, оставила яд при себе и была с тобой милой, — крючок вышел из петли. — И, может быть, тогда бы ты не заметил, что я не умею готовить, не умею рисовать ранголи и не умею создавать уют. И что характер у меня, как у танка.

Может, и не стоило в этом признаваться. Как и во всём том, что Рита успела наговорить в предыдущие дни. Однако раз уж Мэтт раскусил Дивью, то не должен воспринять всё слишком серьезно.

— Чего-то такого можно было ожидать, — он снова провёл ладонями по ногам, перехватывая их уже в другом месте. Будто специально! — Почему они так хотят свести тебя хоть с кем-то?

Рита снова заставила себя переключиться с ног на работу.