Буревестники - Филиппа Грегори (2018)

У церкви уже гудел народ. Люди переговаривались между собой, готовясь внимать проповеди. Позади Иоганна, в темном проеме церковных дверей, стояли местный священник, брат Пьетро, Лука и Фрейзе. Многие рыбаки и практически все молодые женщины и маленькие дети Пикколо хотели посмотреть на предводителя Крестового похода, но Изольда заметила, что здесь почти не было подростков. Девушка предположила, что их отправили в море с отцами или приказали сидеть дома: не всем семьям хотелось рисковать и позволить своим детям слушать Иоганна. Наверняка многие матери сочли Иоганна опасным крысоловом из сказки, который может повести детей за собой – и тогда сыновья и дочери уже пропадут безвозвратно. Изольда услышала, что некоторые женщины называли Иоганна вором, который охотится на детей. Его надо бояться, говорили они, а те матери, у которых есть лишь один ребенок, должны вообще держаться от него подальше.

Юным паломникам дали скудный завтрак, состоящий из хлеба и рыбы. Священник собрал еду у прихожан, а торговцы на рынке раздали детям остатки продуктов. Монахи из аббатства прислали корзины со свежевыпеченными караваями и медовыми лепешками. Некоторые паломники, правда, остались голодными – а многие, вероятно, толком ничего не ели уже несколько недель. Однако у них были жизнерадостные лица, а их глаза горели отвагой и решимостью.

Ишрак, которая всегда хорошо улавливала настроение толпы, почти физически ощущала страстную убежденность юных крестоносцев. Они хотели верить в то, что Иоганна послал Господь. Они убедили себя в том, что он поведет их в Иерусалим.

– Но это мечта, – прошептала она Изольде. – Нечто совсем иное, чем вера.

– Вы спрашиваете меня: зачем нам отправляться в долгий-долгий путь к Святой земле? – внезапно начал Иоганн без всякого вступления.

Он не призывал всех слушать, не прочел молитвы, не потребовал внимания. Он даже не повысил голоса и не оторвал взгляда от земли, и так же задумчиво прижимал щеку к крюку пастушеского посоха – но сотни людей внезапно замолчали и затаили дыхание. Круглолицый священник в серой домотканой сутане цистерцианца[2], никогда в жизни не видевший столь многочисленной паствы, вперил взор в Иоганна. Брат Пьетро сделал шаг вперед, стремясь не пропустить ни слова.

– Я скажу вам, зачем нам надо идти столь далеко, – тихо продолжил Иоганн. – Потому что нам хочется. Вот и все. Мы решили это сделать. Мы пожелали сыграть свою роль в конце света. Неверные присвоили себе святые места и захватили величайший храм Константинополя. Мессу больше не служат у самого главного алтаря земли. Нам надо идти туда, где Иисус Христос был Ребенком, и нам надо пройти по Его стопам. Мы уподобимся детям, которые войдут в Царствие Небесное. Он обещал, что те, кто придет к Нему, как малые дети, не будут отвергнуты. Мы, Его дети, припадем к Нему – и Он явится снова, как и обещал. Он будет судить живых и мертвых, старых и молодых. Мы будем там, в Иерусалиме, и мы станем детьми, которые увидят Царствие Небесное. Понимаете?

– Да! – выдохнула толпа.

Паломники откликнулись очень охотно, но и взрослые жители Пикколо, которые никогда прежде не слышали проповеди Иоганна, сразу же доверились пареньку.

– Да! – произнесли они хором.

Иоганн тряхнул головой, и его золотые кудри отлетели назад. Он обвел взглядом толпу, сгрудившуюся возле церкви. У Луки возникло странное ощущение, что Иоганн устремил взгляд своих пронзительных голубых глаз прямо на него. Наверное, юный проповедник знал что-то про него, собирается сказать что-то именно ему, Луке!

– Тебе не хватает отца, – произнес парнишка, обращаясь к толпе.

Лука, отец которого исчез после нападения оттоманов на их деревню, когда Луке было четырнадцать лет, вздрогнул и посмотрел на Изольду. Ее отец умер пять месяцев назад. Изольда вытянулась как струна и не отводила своего взора от Иоганна.