Буревестники - Филиппа Грегори (2018)

– А ей не хотелось оставить тебя дома, несмотря на амбиции твоего отца? – поинтересовалась Изольда, живо представив себе, каким чудесным мальчуганом был Лука.

Он ответил не сразу.

– Имелась еще одна причина меня отослать, – произнес Лука после паузы. – Понимаешь, они были немолодые, когда я родился. Они много лет молились о первенце, но Бог не давал им детей, поэтому в деревне мое рождение многих удивило.

– Удивило? – переспросила она.

Булыжники оказались скользкими. Изольда потеряла равновесие, но Лука вовремя успел ее подхватить. Оба застыли, словно соприкосновение их потрясло, а затем неторопливо продолжили свой путь. Их шаги на удивление хорошо совпадали.

– Если честно, все было гораздо хуже, – со вздохом проговорил Лука. – Я не люблю вспоминать про то гадкое время. В деревне сплетничали обо мне. Соседи твердили, что я подменыш – ребенок, которого мои родители не зачали, а получили. Говорили, что мать и отец нашли меня на пороге дома или даже в лесу. Меня называли ребенком ф… – Он не мог заставить себя выговорить это слово, – фе…

– Ребенком фейри?[3] – шепотом подсказала Изольда, ощущая его болезненное смущение.

Лука кивнул, как будто признавался в преступлении.

– Тут нет ничего позорного! – воскликнула она. – Чего только народ не болтает! А невежественные люди предпочитают верить сказкам про волшебство, а не разумным объяснениям.

– Нас опозорили, – добавил Лука. – Рядом с нашим домом находился лес – на нашей собственной земле, – и его называли заколдованным. Говорили, что моя мать, отчаянно мечтая о ребенке, отправилась туда и возлегла на ложе лорда фейри. А спустя девять месяцев она родила меня и выдала моему отцу за смертного мальчика. Когда я подрос, то смог учить языки и разбираться в цифрах в мгновение ока. Соседи тотчас начали распускать обо мне слухи, дескать, это доказывает, что моя мудрость гораздо глубже, чем у простых смертных.

Изольда сочувственно посмотрела на пригожего юношу.

– Люди бывают очень жестокими! Тебя считали сыном лорда фейри?

Лука отвернулся и утвердительно склонил голову.

– И поэтому родители тебя отослали? Лишь по той причине, что ты оказался сообразительным мальчиком, одаренным к разным наукам? И еще из-за твоей красоты?

– Тогда я считал, что это проклятие, а не дар, – произнес Лука. – Иногда я стоял рядом с отцом, сидевшим у огня… Он опускал руку в карман, доставал оттуда горсть монет и просил посчитать, сколько будет, если он потратит половину или треть или если отдаст половину в рост под пятнадцать процентов, но потеряет вторую половину. Я мигом решал задачки и ни разу не ошибался. Я действительно видел ответы. Они прямо были написаны в воздухе! Цифры возникали передо мной, сияя разными цветами. А он целовал меня в лоб и говорил: «Мой мальчик, мой умненький мальчик», – а мама говорила: «Да, твой!» Думаю, ей нужно было это повторять, постоянно убеждая моего отца в том, что я его сын. А однажды летом в деревне появились чужаки: странствующая труппа цыган, и я захотел взглянуть на них вместе с деревенскими детьми. Я услышал, как они разговаривают друг с другом. Ребята над ними смеялись, а одни паренек даже бросил в них камень… Какой-то цыган заметил, что я за ними наблюдаю, и обратился ко мне, а я ему ответил: я усвоил их язык моментально, как только услышал. Тогда-то и случилось самое плохое. На следующее утро мы обнаружили широкий круг соли вокруг нашего дома и четыре подковы – они лежали на севере, юге, западе и востоке.

– Соль?..