Брат за брата - Андерс Рослунд, Стефан Тунберг (2019)

– Да, Феликс. Понимаешь, сначала ей надо подлечиться снаружи. А потом – изнутри. Ее обследуют много разных врачей, разных специалистов. Но через два месяца, когда она вылечится и снаружи, и изнутри, она вернется домой, к вам.

Два месяца. Восемь недель. Шестьдесят дней.

Феликс думает про глаз, мамин глаз, который так утомленно смотрел на него и светился красным там, где должно быть белое. Теперь он точно знает: кровавые точки лучше, чем черные люки. Кровавые точки лечатся быстрее, чем черные люки.

– Вы будете жить в семье.

Соцтетка слабо улыбается, словно рассказывает о чем-то приятном. Не особенно искренне. Скорее она как будто сожалеет.

– Хорошие люди, они вам помогут. В Хушё. Эти два месяца вы поживете у них. Пока ваша мама не вернется домой.

Лео плевать на ее улыбку.

– Не понял. С Агнетой же вроде все идет нормально? Она может приходить сюда, когда захочет.

– Мы уже говорили об этом пару дней назад, Лео. Верно? Агнета – это временное решение.

– Временное решение? Ну и словечко.

Он поворачивается к Агнете – человеку, который хотя бы не улыбается так мерзко.

– Или… как по-твоему, Агнета? Все же нормально? Скажи ей, чтобы она поняла.

Агнета пытается смотреть и на соцтетку, и на Лео, и на обоих его братьев.

– Ну, какое-то время все было очень хорошо. Вы отличные ребята, все трое. Но я работаю полный день. Два месяца – это не так просто, Лео. Думаю, ты все поймешь, если захочешь.

Соцтетка пытается положить руку то ли на плечо, то ли на затылок Лео, и он пригибается, чтобы она промахнулась – она ведь не знает его, не знает, как он этого не любит. Так что ей остается только кивнуть в сторону прихожей.

– Выйди со мной. Нам надо поговорить, один на один.

Тетка тщательно закрывает дверь, ищет слова, которые бы наконец дали понять, перед какого рода дилеммой она оказалась. Ей сейчас предстоит решить, что делать в этом вакууме, когда оба родителя исчезают одновременно, а двое младших братьев пытаются выжить с четырнадцатилетним подростком, которого учили решать жизненные проблемы, танцуя с медведем.

– Послушай, Лео. Мне не кажется, что ты… что тебе хорошо, как бы ты ни хорохорился. Мне кажется, что Феликсу плохо, сколько бы он ни твердил, что ему хорошо. Да ты и сам вряд ли считаешь, что Винсенту хорошо. Верно? Он с головы до ног в бинтах – до сих пор. Ему нужна помощь. И этой помощи у него нет, пока он в этой квартире, с тобой.

* * *

Закат за окном. Оранжевое небо еще светится, когда Лео поднимает жалюзи.

Одежда. Учебники. Всякое разное для физкультуры. Туалетные принадлежности. И немного сотенных купюр, которым самое место в банковской ячейке, но которые сейчас лежат между простынями и наволочками.

Он укладывает два месяца жизни в одну спортивную сумку и два полиэтиленовых пакета.

– Винсент не хочет собираться.

Феликс выбрал всего одну сумку – мамину дорожную, она сейчас у него в руках.

– Отказывается даже сказать, что он хочет взять с собой, чтобы я ему сложил.

Через час. Приедет такси.

Такси приедет и увезет трех братьев на виллу в Хушё.

Лео не вздыхает, когда заходит в комнату Винсента – он понимает, почему сумки остались несобранными. Рюкзачок и что-то вроде мешка для физкультуры валяются на полу пустые. А Винсент занят тем, что мастерит из деталей лего крышу самолетика. Или это не самолетик, а… ничего. Элементы, соединенные вместе, но никак не связанные.

Лео садится рядом с ним. Старший брат и младший брат, бок о бок.

– Винсент, когда ты закончишь… ну, то, что ты сейчас строишь, надо сложить вещи. Мы с Феликсом ведь не знаем, что ты захочешь взять с собой.

Винсент продолжает прилаживать детальки лего одна к другой, образуя ничего.

– Соцтетка и Агнета. Они так сказали. Что мы поедем в другую семью. В замечательный дом.

Красную круглую на зеленую продолговатую.