Я знаю - Кира Левина

Я промолчала. Как раз принесли рыбу и салаты. Пахло и выглядело всё изумительно. Я даже забыла, что планировала игнорировать парня напротив. Решила поделиться эмоциями с Давидом, но передумала, когда увидела, что тот хищно улыбается, глядя на меня. Мгновенно передумала и показушно отвернулась.

На вкус было даже лучше, чем могло показаться изначально.

— Спасибо, что пригласил. Здесь атмосферно и очень вкусно, — вежливо сказала я, отодвигая пустые тарелки.

— А чай был вкусный? — звякнув вилкой об посуду, вдруг спросил Давид.

— Какой чай?

— Который ты с Гордеевым пила.

Я улыбнулась. Сегодня я бью собственные рекорды: два свидания за один вечер. Я забыла, а Давид нет.

— Улыбаешься, Громова?

— Ты, что ли… — смущённо прокашлялась, — ревнуешь?

— К Гордееву? — фыркнул Алиев. — Нет. О чём болтали с ним?

— Ты хочешь поговорить со мной о том, о чём мы говорили с другим парнем?

— Целоваться лез?

— Нет, — постучала ногтями по столу, — но цветы он подарил.

— Цветы?!

Давид был сам на себя не похож. Он злился, но сдерживал себя. А я продолжала вести эту беседу, не собираясь переводить её в другое русло. И ничего не могла с собой поделать.

— Да, белые розы.

— Тебе нравятся белые розы?

Розововолосая официантка забрала пустые тарелки с приборами, но Давид даже в её сторону не глянул, уставившись прямо в меня.

— Наличными и картами? — осведомилась она уже куда серьёзным тоном по сравнению с предыдущими своими репликами.

Парень, кажется, даже не услышал её.

— Наличными, — ответила я девушке. Повернулась к Давиду: — Не нравятся, честно говоря.

— А какие нравятся?

Официантка пожала плечами и удалилась.

— Ты собираешься дарить мне цветы? — с улыбкой удивилась я.

— Конечно, собираюсь, — раздражённо заявил Давид.

— Почему ты злишься?

— Потому что я даже об этом не подумал.

— А с чего ты взял, что они мне нужны?

— Потому что, Громова, с тобой, как на минном поле, — процедил Алиев.

Мне было так волнительно наблюдать, как Давид переживает. Всегда такой уверенный в себе вдруг злится на себя из-за какой-то мелочи.

Я протянула руку и аккуратно коснулась его кисти. Давид медленно, будто неверяще раскрыл крепко сжатый кулак. Я нежно погладила пальчиками его ладонь.

— Извини, — прохрипел Алиев.

— Извиняю, — тихо ответила я.

Розововолосая девушка громко поставила на стол деревянную коробочку. Видимо, со счётом. Я подняла на неё глаза. Спокойной и расслабленной официантка уже не выглядела. Я собралась вернуть свои руки себе на колени, но вдруг Давид осторожно, но крепко задержал мои пальцы.

Нечитаемо посмотрел на девушку. Та поспешила ретироваться.

— Уже поздно. Пойдём? — кивнул Давид на выход.

— Да, давай, — согласилась я и осталась сидеть на месте. Куда я пойду, если мои пальцы в таком приятном плену.

Алиев улыбнулся, отпустил мои руки.

Я медленно встала и направилась к вешалкам. Администратор быстро нашёл мои вещи и с всё такой же вежливой улыбкой вручил мне их.

— Приходите ещё, будем рады вас у нас видеть.

— Обязательно.

Застегнув куртку и нацепив шапку, я обернулась. Давид стоял возле обслуживающей наш столик официантки и что-то её говорил. Довольной она не выглядела. Напротив. Казалось, ещё пара секунд — и она расплачется.

Словно бы почувствовав мой взгляд, парень развернулся и направился ко мне. Без слов забрал свой бомбер и, придерживая мне дверь, натянул его по пути на улицу.

Вне помещения было очень холодно. Что я и озвучила:

— Давид, очень холодно.

— Зима ведь. Садись быстрей в машину.

— Так мне тепло. А у тебя ни шапки, ни шарфа. Ни перчаток.

Алиев подошёл к пассажирскому переднему сиденью своего автомобиля, открыл дверь и кивнул, мол, садись шустрее.

Я глубоко вздохнула и выдохнула. С бараном проще договориться.