Я знаю - Кира Левина

— Мам, да успокойся ты. Давид себя в обиду не даст, — улыбнулась я.

Мама ещё немного помаялась в дверях, но, всё же кивнув, вернулась на кухню.

Я наскоро помылась и улеглась на диван. От наполненного эмоциями дня я едва дождалась маму, уже несколько раз успев задремать. Мама, решившая, что я уже заснула, тихо и не включая свет, зашла в зал.

— Мам, — прошептала я.

— Ты чего ещё не спишь? — тоже шёпотом спросила мама.

— Тебя ждала, — улыбнулась я.

Мама быстро разделаюсь и легла рядышком. Когда мы с ней так вместе спали? Лет пятнадцать назад, если не больше.

— Настюш, моя ты взрослая девочка, — ласково прошептала мама.

Я улыбнулась. Да, совсем взрослая. В темноте нащупала мамину ладошку и сжала.

— Спи, доченька. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мама.

Я прикрыла глаза, с каждый секундой окунаясь в сонное блаженство. Секунда — и меня резко вырвало из сна. То, что глодало. Слова Давида.

Я решилась.

— Мам?

— Что? — быстро ответила мама. Она ещё почему-то не спала.

— Как тебе Давид?

Секундная пауза, показывавшаяся вечностью.

— Очень хороший парень, — уверенно прошептала мама. — Воспитанный, образованный…

Я вдруг почувствовала фальшь. Прикрыла глаза. Алиев был прав.

— Мама, скажи правду.

И снова пауза.

— Настенька, это твоя жизнь. И я не имею права вмешиваться. Поверь, я бы ничего не стала говорить, если бы ты не спросила. Но… Я смотрю на Давида, и вижу его… Твоего того, другого отца. Он любил меня. Говорил красивые слова. Но когда его позвала другая жизнь, он ушёл…

"Всё новое, даже очень хорошее, быстро приедается", — вдруг раздался в голове голос Алиева-старшего.

Я сильнее зажмурилась.

— Давид другой, — горько прошептала я. Глаза увлажнились.

Да, слова комендантши, одногруппницы, отца Давида и даже взгляд розоволосой официантки сидели в моей голове, раздражая меня, но плевать мне было на них. А вот мамины слова мгновенно засели в подкорку.

— Доченька, прости меня. Конечно, другой. И всё у тебя будет хорошо. Я желаю только самого лучше. Я так тебя люблю. Прости…

Как говорится, не хочешь слышать ответа на вопрос, то и не надо их задавать.

Отвернулась к стенке.

— Давай спать, мам. Уже поздно.

— Насть? — позвала меня мама.

Я не ответила.

В воскресенье до города М было две электрички, и я всегда ехала на вечерней. Никогда на утренней.

Но всё бывает в первый раз, верно?

Глава 27

Добиться от меня толка Давид не мог практически всю дорогу до города М. По лицу парня я видела, что его уже это порядком раздражает. Или я раздражаю. Но Алиев стоически держался.

— Я тебя чем-то обидел? — в сотый или в тысячный раз спросил Давид.

— Нет, всё хорошо, — как попугай, повторила я, не отводя взгляда от вида, проносящего за окном.

Шумно выдохнув, парень облокотился о спинку сиденья, продолжая сверлить меня своими синими глазами.

Я уже и сама себя бесила. Но поделать ничего не могла.

Да уж, всё хорошо у меня. Как же.

Утром я в такой спешке собиралась, что даже зубы почистить не успела, не говоря уже про завтрак. Мама виноватыми глазами следила за моими сборами, Давид, ничего не понимая, хмурился, а папа волновался, что не сможет завезти нас на вокзал, потому что переживал, что весь алкоголь ещё не вышел.

Вызвала такси, мы коротко попрощались с родителями и были таковы.

Алиев вдруг хлопнул себя по коленке.

Я перевела взгляд на парня. Тот уже не выглядел взбешённым, а, напротив, максимально довольным собой. Такая разительная перемена меня смутила. Но спрашивать, мол, чего это вдруг ты перестал сердиться на меня из-за глупого поведения, вообще что-то из ряда вон выходящее.

На моё счастье, Давид не планировал молчать или вести себя по-дурацки. Как я, например.

— Какие планы на сегодня? — осторожно спросил парень.