Диктатор - Арина Вильде (2020)

В помещении безлюдно и тихо, поэтому я прислушиваюсь к каждому разговору медперсонала в надежде хоть что-то услышать об Исаеве. Я набираю из кулера стаканчик воды и присаживаюсь на мягкий диванчик. Мое спокойствие — напускное. На самом деле мне хочется прорвать оборону и с истерикой рвануть в палату. Не знаю какую, но сердце ведь подскажет, правда? Оно обязано почувствовать моего мужчину.

Я почти засыпаю, когда слышу, как хлопает дверь напротив меня. Девушка-регистратор покинула свое рабочее место и зашла в уборную. Сон как рукой сняло. Я рванула в сторону лестницы и, перепрыгивая ступеньки, поднялась на второй этаж. Долго бродила по коридору, всматриваясь в таблички на дверях и не имея понятия, как найти палату Олега. Потом поднялась на третий этаж и застыла. Всего в нескольких метрах от меня стояли два амбала в черных костюмах. Охрана. Я спряталась за углом, пытаясь унять быстро бьющееся сердце, прижалась спиной к стене и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Не будут же они дежурить круглосуточно? Или будут?

Не знаю, сколько я простояла там, но за это время ни один из мужчин не сдвинулся со своего места, и я начала впадать в отчаяние. Олег ведь так близко, совсем рядом, лежит где-то там и, возможно, ждет меня, а я не могу к нему пройти.

Время шло, но ничего не менялось. Я поняла, что проиграла. Сегодня. Потому что завтра обязательно вернусь. Не брошу одного своего мужчину.

На негнущихся ногах спустилась обратно в холл и быстро юркнула к выходу. Холод обжег лицо, помогая прийти в себя, и я прикрыла глаза, в который раз молясь за Олега.

***

Я прихожу в клинику два дня подряд, но узнать о состоянии Исаева так ничего и не удается. На третий день удача все же улыбается мне. На стоянке, прямо перед стеклянным зданием, у машины курит его водитель. Тот самый, который так часто возил меня на занятия и обратно. Мы с ним всегда держались холодно, и я была уверена, что он меня недолюбливает.

— Привет. — Миша поднимает на меня взгляд и выпускает изо рта струю дыма. — Ты ведь знаешь, что с Олегом, да? Он же выживет? Меня туда не пускают, ничего не говорят, скажи хоть ты что-то, — умоляю его, хватая за ворот куртки, и чувствую, как горячие слёзы стекают по щекам. Сколько этих слез было за последние дни! Казалось, куда ещё больше?

Михаил мазнул по мне безразличным взглядом, отцепил от себя мои пальцы, но все же ответил:

— Олег Эдуардович без сознания. Внутренние органы не задеты, несколько переломов, ушибов и серьёзная черепно-мозговая травма. Это все, что мне известно, Полина.

— Спасибо, — отворачиваюсь от него, вытирая слезы.

— Давай отвезу тебя домой, пока стерва там, — кивает в сторону клиники, грустно усмехаясь, — тебя все равно к нему никто не пустит. Если состояние Исаева изменится, я напишу.

Я мешкаю несколько минут, но потом соглашаюсь на предложение Миши. Он прав, мне не прорвать такую оборону. Остаётся только ждать.

***

И я жду. Первая неделя проходит словно во сне. У меня пропал аппетит, напала апатия и сонливость. Все дни я проводила в кровати, выходила на улицу только для того, чтобы купить что-то в супермаркете напротив дома, и пролистывала новости, проглатывая те жалкие строчки об Олеге, которые время от времени появлялись в сети.

«Состояние стабильно… По-прежнему без сознания… Жена не отходит от его постели…»

Близился Новый год, и я с грустью поглядывала на обсыпавшуюся елку, которая все так же лежала опрокинутой у окна, а еще позволяла себе забыться и дать волю мечтам. О том, куда бы мы поехали с Олегом на праздники и как бы отмечали их. О том, как бы проводили ночи и встречали рассветы. Я так скучала по нему, по его командному тону, по его грязным шуточкам и постоянным приставаниям, что для того, чтобы уснуть, мне пришлось положить рядом с собой его футболку, перед этим щедро распылив на нее его любимый парфюм.