– Я напугал тебя.

Я улыбнулась.

– Мой страх пропорционален тому, насколько сильно переживаю за тебя. – Я поцеловала его в плечо и прижалась губами к коже. – Тяжело было?

– Это всегда тяжело. Но не хуже обычного. – Он открыл глаза и посмотрел на меня. – Я скучал по этому. По тебе. У мамы свои проблемы, а Эмбер тошнило при виде иголок. Я скучал по временам, когда рядом был кто-то, кому не все равно.

Из глаз грозились пролиться слезы, но я их сдержала.

– Мне не все равно. И никогда не будет. Даже когда мы почти не общались или… вообще. Я никогда не переставала беспокоиться о тебе.

– Знаю, – ответил он, блуждая взглядом по моему лицу и телу.

– И мне тоже. Просто я выбрал самый отвратительный способ показать это.

Он притянул меня к себе, но, прежде чем наши губы соприкоснулись, мы встретились взглядами. В это мгновение между нами промелькнула целая жизнь. Понимание того, что нам суждено быть вместе. Это судьба. Мальчик с диабетом и девочка, которая собиралась стать врачом. Девушка с романтичным сердцем и парень, который писал песни о любви.

Наши губы слились в чувственном поцелуе, горячем, но нежном, страстном, но благоговейном. Сладостность поцелуя на наших языках смешивалась со сладостью самого Миллера. Несмотря на всю его колючесть, ворчливость и недоверчивость, у него самая чистая душа, какую я знаю. И его врожденная доброта – самая сексуальная его черта.

Ну и еще его лицо, тело, голос, талант…

Мой смешок разорвал поцелуй.

– Что смешного? – спросил Миллер, обхватывая меня за талию.

– Совсем ничего, – ответила я с бешено колотящимся сердцем и забралась к нему на колени, оседлав его. – Я очень серьезно отношусь к своим чувствам к тебе.

Улыбка Миллера исчезла, когда его взгляд упал на мою полную грудь, едва прикрытую полупрозрачным хлопком и удерживаемую двумя тонкими бретель- ками.

– Господи, Ви.

– Прикоснись ко мне, Миллер.

Я наклонилась к нему, предоставляя полный обзор. Твердая эрекция подо мной натягивала ткань джинсов. Я поелозила бедрами, когда его руки забрались под майку. Он обеими ладонями обхватил мою грудь, кружа большими пальцами вокруг сосков.

– Могу я?.. – спросил он хриплым голосом.

– Сними его, – велела я, в ушах грохотал пульс от предвкушения, что Миллер впервые увидит меня обнаженной. Он скользнул ладонями по моим бокам, талии, а затем подцепил край майки. Стянул ее и отбросил в сторону.

– Твою мать, – прошептал он, поднимая голову и встречаясь со мной взглядом. – Ты такая красивая.

Не дав мне ответить, Миллер двинулся вперед, и я ахнула, почувствовав его рот на своем соске, огненный смерч пронесся по позвоночнику и устремился прямиком между ног. Одно прикосновение, и Миллер отстранился.

– Черт, подожди. А твои родители?

– Я установила замок на дверь после того, как они тогда ворвались в мою комнату.

– Ты чертов гений, – пробормотал Миллер, снова наклоняясь к моей груди.

Его язык, нежный, горячий, влажный, обвел мой сосок, в то время как большой палец вытворял то же самое с другой грудью. Миллер пососал и слегка оттянул чувствительный комочек, дразня зубами, когда я подавалась ему навстречу и задыхалась от пронзавших меня вспышек удовольствия. Я выгнула спину, сильнее прижимаясь к нему. Он стиснул ладонями мои бедра и продолжал ласкать меня ртом.

– Мне нужно почувствовать тебя, – выдавила я и нащупала край его футболки. Задрала и стащила ее, на мгновение прервав наш контакт, затем обвила руками его шею и притянула к себе. Кожа к коже, грудь к груди, сердце к сердцу.

Так идеально…