В другой раз, подумала я, обуреваемая чистейшим удовольствием. И он будет прекрасным.

Миллер привел себя в порядок и снова растянулся рядом со мной с усталым смешком.

– Хорошо?

– Хорошо? Да я в раю побывала.

– Думаю, так оно и должно было произойти.

– Да, – согласилась я, нежно улыбаясь и отводя прядь волос с его лба. – Именно так и предполагалось.

И он это знал.

Миллер нежно поцеловал меня.

– Мне пора. И тебе пора. Мы опоздаем в школу. Мне, конечно, на это плевать, но тебе нужно поддерживать имидж самой умной ученицы.

– Не хочу, чтобы ты уходил. – Я свернулась калачиком на простынях. Меня впервые так накрыло после оргазма. – Хочется спать дни напролет. С тобой.

Он ухмыльнулся.

– Мне тоже. Но я должен вернуться домой, чтобы поесть и принять инсулин, иначе побываю в раю в более буквальном смысле.

– Господи, Миллер, не говори так.

– Извини, плохая шутка. Я слишком много времени провел в обществе Ронана и Холдена. – Он встал и натянул джинсы, затем наклонился над кроватью, чтобы снова поцеловать меня, медленно и чувственно. – Ты самое прекрасное явление в моей жизни, Ви.

А потом ушел привычным путем, через окно.

Я посмотрела ему вслед и откинулась на подушку. Из горла вырвался смешок, который обернулся сладкой дрожью во всем теле. Прикосновения Миллера ощущались каждой клеточкой тела, особенно между ног, где я все еще чувствовала отголоски обрушившейся на меня волны оргазма.

Но громче всего пело мое сердце.

«Ты самое прекрасное явление в моей жизни».

Так сказал Миллер Стрэттон в те же самые двадцать четыре часа, когда с ним захотел встретиться руководитель звукозаписывающего лейбла. А потом он выскользнул из моей комнаты, как сказочный принц.

Я не могла перестать улыбаться, пока реальность не заползла холодными пальцами в мое сонное сознание. Принцесса собиралась на бал с другим, а принц в это время уходил в закат, а точнее в Лос-Анджелесс.

И если все пойдет как надо, он не вернется.

В тот день я так и не встретилась с Шайло до самого обеда. Есть не хотелось, поэтому я в одиночестве бродила по кампусу. Моя популярность резко упала после #БалПровал. С тех пор Кейтлин и Джулия лишь издали трусливо и смущенно мне махали, как будто вопрос дружбы со мной решили за них. Без сомнения, дело рук Эвелин.

Миллер написал, что прогуляет школу и останется дома с мамой на случай, если Чет вернется пьяным и начнет дебоширить. Меня предоставили самой себе.

Я отправила Шайло сообщение.

Ты где?

Ответ пришел через несколько минут, когда я брела по дорожке к спортзалу.

Дома. Биби плохо себя чувствует.

Сердце сжалось в груди. Бабушке Шайло перевалило за восемьдесят, и она была практически прикована к инвалидному креслу.

С ней все в порядке?

Думаю, да. Но на всякий случай побуду рядом. Пауза, потом еще одно сообщение. Я слышала новости Миллера!!! Далее следовал смайлик, изображавший взрыв мозга.

Я так горжусь им. Я побрела к трибунам. Возможно, после сегодняшнего утра меня влекли туда гормоны. Черт, нам нужно поговорить по душам, срочно!

Я уже собиралась нажать «Отправить», когда телефон чуть не выпал у меня из рук. Из места для поцелуев вынырнул Холден Пэриш, а следом показался Ривер Уитмор.

У обоих были мрачные, почти злые лица, и выглядели они так, словно дрались, но заключили шаткое перемирие. Холден разгладил лацканы пиджака и провел рукой по спутанным светлым волосам. Ривер рывком поднял воротник форменной куртки и заправил рубашку.

Они тут же разошлись в разные стороны, но их нервные, бегающие взгляды одновременно остановились на мне.

Холден повернулся ко мне и приподнял воображаемую шляпу.

– Леди Вайолет, – произнес он, проходя мимо. На его покрасневших и припухших губах играла натянутая улыбка. Я уловила от него аромат одеколона Ривера.