Хочу с тобой - Ольга Вечная

— Он не скажет, — говорит Данил. — Ему ведь дорог его вертолет, который в любой момент можно на металлолом сдать. Дорог?

Дядька кивает. Но взгляд на Данила бросает недобрый. Я бы даже сказала, предостерегающий, аж мурашки бегут. Этот взгляд еще долго мне видится, пока домой иду, в магазине в очереди стою.

Автобус специально пропускаю — хочется побыть немного с собой и своими воспоминаниями о том, что случилось сначала в подсолнухах, потом продолжилось в машине. Как приятно, оказывается, может быть наедине с мужчиной. Как сладко, когда сердце заходится и в голове такая пустота, что живешь одним единственным моментом.

Я то улыбаюсь, то пугаюсь собственных мыслей. Боже, что же делать? Я ведь уезжаю скоро.

Дома первым делом играю с собакой, потом подхожу к маме. Она в теплице собирает овощи. Я спрячу деньги в тайник, когда она уйдет в дом. Было бы намного надежнее хранить заначку на счете в банке, но банкоматы у нас есть только в самом отделении, и охрана там вся в друзьях у отчима. Если с Варей даже мимо здания проходим, об этом уже доносят.

— Привет, мама! Помощь нужна? — спрашиваю с улыбкой. — Давай я закончу.

А ты пойдешь в дом и не будешь мешать прятать деньги.

— Давай вместе, чтобы быстрее. Ты поздно что-то, всё нормально?

— Да, отлично.

Я начинаю перекладывать помидоры в ведро. Хочется поскорее с этим закончить. Мама по вещам не полезет, но если Ментовский с работы вернется, то запросто может шмон навести.

— Ну и кто он? — спрашивает мама, подмигнув.

— В смысле «он»? — отвечаю вопросом на вопрос, насторожившись.

— Я ведь не вчера родилась. Ты на свидании была? Глазки блестят, загадочная вся.

— Тебе кажется, — отмахиваюсь. — Тут не с кем. Мне никто не нравится.

— Понятно, — говорит она. — Я-то не против, встречайся, дружи. Но предохраняться не забывай, хватит нам сюрприза от Варюшки.

— Мама, у меня даже мыслей нет в голове таких.

— Это хорошо, мы с Семёном не переживем еще одного подарка. Вам повезло, что он добрый и понимающий, таких мужчин больше нет. Сейчас туго придется, денег совсем мало. Ты ведь понимаешь, как сильно нужна нам здесь?

— Понимаю, мам, — отвечаю. — Я подожду, когда Варя на ноги встанет, и потом поеду учиться. Всё же... мне хочется.

Мама кивает.

— Так уж сложилось. Мы все от чего-то отказываемся во имя любви. Любовь к мужчине — она самая ненадежная из существующих.

Мне становится некомфортно это слышать. Хочется возразить, и я пугаюсь своего рвения.

— Люди разные. И любят они тоже по-разному.

— Это так, — соглашается мама. — Но ты посмотри на меня, на Варю. И запомни такую вещь: однажды ты полюбишь, Марина. Не спорь, это случится. Сильно. Всем сердцем. Так, что будет казаться, что сама жизнь без него невозможна, как без кислорода.

— Мама-а... — тяну я.

— Полюбишь обязательно. Но когда это произойдет, вспомни мои слова: жизнь эту самую ты проживешь с кем угодно, но только не с ним.

Меня резко бросает в пот. Я отворачиваюсь.

— Почему не с ним?

— Потому что судьба такая. Парадокс в том, что мы думаем, будто жить без человека не сможем. А потом всю жизнь живем. Можем, оказывается. Так что, если придумаешь себе любовь такую, не забывай: она явление временное. Что постоянно — так это семья. Дети. Мы твоя семья.

— Браки по любви бывают.

— Бывают, конечно. Но не по такой сильной, о которой я говорю. Ее пережить надо. Проплакаться, а потом отпустить. Любовь — это не воздух. Без нее можно. И нужно.

— Мам, — говорю я вдруг. — А ты знаешь, кто главный убийца на планете?

— Медведи? Человек?

— Тот самый кислород, который ты любишь в громких цитатах использовать. Частица, которая разрывает связи, уничтожает, рвет, сжигает всё, чего касается. И что? Мы ведь не можем жить без него. Научились дышать и использовать себе на пользу. Может, и с любовью так же? Просто нужно научиться.